— Извините,— сказал Джон Райн,— но мы должны были проверить. Завтра в прессе будет информация о вашей пресс-конференции и на основе этого факса,— он показал мне факс из Парижа,— мы дадим опровержение. Еще раз извините!
Он улыбнулся, как улыбаются все американцы, и подал мне руку.
За обедом в ресторане для "виповских" гостей фестиваля ко мне подошла знакомая журналистка из Болгарии.
— Извините,— сказала она,— из-за меня у вас будут неприятности. Извините меня! Мне очень нравится ваш фильм! Я уверена, что он получит "Золотой Голем"!
Она присела рядом. Мы долго молчали.
— То, что сделали вы, могут сделать только славяне,— сказал я.
— Я могу рассчитывать на ваше интервью?
Я пристально посмотрел на болгарскую журналистку.
— Я там все объясню...
— Завтра в прессе все объяснит американец, — сказал я жестко.— Извините. Я хочу есть.
Она не сразу поднялась и ушла.
На следующий день в пражской прессе было опубликовано опровержение оргкомитета фестиваля.
Ежедневно в посольствах стран-участниц фестиваля проходили приемы. Я был на таких приемах в посольствах России, Китая, Италии, Венгрии, Польши и Кубы.
Я знал, что в Праге открыто белорусское посольство, и в первый день приезда позвонил послу, сообщил, что наша страна является участницей пражского кинофестиваля. Он пообещал прийти вместе со всеми сотрудниками на показ белорусского фильма.
Никогда не забуду этот день. До последней минуты я ждал их во Дворце искусств Праги, но никто из них не пришел. Не позвонил, не пригласил режиссера в посольство, не познакомился, не спросил, как прошел конкурсный показ, а ведь я представлял Беларусь!
У меня нет обиды ни на посла, ни на его сотрудников. Мы уже давно привыкли к тому, что у нас не так, как у людей, но поинтересоваться, хотя бы ради приличия спросить, как жюри приняло белорусскую картину, могли бы. Это их работа, они представляют нашу страну за рубежом.
На фестивале класса "А" перед конкурсным показом представляют прежде всего страну-участницу, а потом уже фильм и режиссера, создавшего его. Это международный этикет. На сцену выходит посол или атташе по культуре, представляет страну-участницу, и только потом предоставляется слово режиссеру. Это престиж страны и прежде всего ее руководства. Не знаю, научимся ли мы когда-нибудь этому?
Нас никто не знает, нас путают с русскими. Каждый раз приходится долго объяснять, где находится Беларусь, но каждый раз, получая награды, чувствуешь их зависть, потому что кинематограф для Запада сопряжен с достоянием нации. Страна, которая снимает фильм, имеет национальную киностудию,— богатая страна!
Сегодня кинематограф требует огромных средств, и если мы снимаем, значит, мы живем, а если еще и получаем призы, то наша культура чего-то стоит. Жаль, что в нашей стране не придают этому значения. Для всех в мире уже давно ясно, что культура, и только культура определяет духовность нации, поэтому на приемах в посольствах заводятся знакомства, проводятся встречи, намечаются программы культурного сотрудничества.
В день закрытия фестиваля позвонила Мирра, атташе по культуре чешского посольства в Москве.
— Я прошу вас не покидать отель до восемнадцати часов вечера,— сказала она.
— Уже известно решение жюри? — не выдержал я.
— У вас вторая премия! Специальный приз жюри!
Я прирос к трубке, а потом закричал от радости:
— Не может быть!
— На Гран-при шло два фильма: ваш и китайский. Мнения разделились. До трех ночи жюри решало, кому отдать первое место! Одним голосом победила китайская картина!
— Я это знаю!
— Откуда? — удивилась Мирра.
— Я видел "Спелую траву". Она лучше "Политбюро"!
Говорю, а сам был бы рад получить Гран-при.
— Часть европейского жюри и американцы были за вас! Категорически не приняли фильм члены жюри из Мексики и Индии! Они неевропейцы, не понимают наших проблем! То, что сняли китайцы, в Европе уже давно снято! У вас все свежо и ново!
Я молчал и был счастлив.
— Что вы молчите? Не согласны с решением жюри? Говорите! Что вы молчите?
Я от радости плакал.
— Миша! Пташук! Ну, скажите что-нибудь!
— Я никуда из отеля не уйду! — сказал я после паузы.
— У вас с собой костюм, белая рубашка и галстук?
— Даже осталась бутылка белорусской водки.
Мирра испугалась, голос вздрогнул.
— Не пейте! Все будет потом! Мы поедем на прием к президенту Вацлаву Гавелу. Я за вами приду в 17.00. Не подведите меня!
Читать дальше