Александр Звягинцев - Под сетью и мечом [сборник]

Вернувшись на родину в Техас, Форрест не только сохранил этот дорогой и памятный для его сердца сувенир, но и «Боинг», который стал в столице штата Остине своеобразным памятником дружбы между нашими народами. Так по крайней мере считал боевой офицер Артур Форрест. Потом он долго и упорно искал своих спасителей, очень хотел встретиться… Но в условиях холодной войны сделать это было непросто.

И все-таки встреча фронтовых друзей состоялась. Пусть и почти через 45 лет боевые соратники нашли друг друга. Конечно, были и слезы на глазах, но было и много радости, веселых воспоминаний, искренней веры, что встречаться теперь можно будет чаще.

Форрест, как оказалось, в своем родном Техасе был одним из лидеров всемирного «Лайонз Движения». Оно было основано в Америке Мэлвином Джонсом в 1917 году как национальная организация социальной помощи, продвигающая идеи уважения к личности, честности в делах, помощи нуждающимся, верности друзьям. LIONS — это аббревиатура нескольких английских слов: Liberty — свобода, Intelligence — разум, Our Nations Safety — безопасность наших народов. Девиз движения — «We serve» («Мы служим»). Программа помощи глухим, слепым и слабовидящим людям, одиноким и неимущим старикам, детям, столкнувшимся с нищетой и одиночеством, остается актуальной и по сей день. В России первые «Лайонз Клубы» были созданы как раз в 1990 году. Герою Советского Союза генерал-лейтенанту авиации Анатолию Леонидовичу Кожевникову и его жене оказались близки гуманистические идеалы, желание помогать тем, кто попал в беду.

Но жизнь сурова и часто несправедлива. Уже вскоре после долгожданной встречи Артур Форрест в конце 1992 года ушел из жизни. Умирая, он просил кремировать его. Одну часть праха завещал захоронить на своей родине, а другую — на родине своих друзей, тех, кому он обязан своим вторым рождением — в России. И этот прах, согласно его воле, приемным сыном Форреста был доставлен в Москву…

2014 г.

Двадцать лет назад, вечером 7 апреля 1994 года, в кабинете префекта полиции Филиппа Массони, занявшего эту должность около года назад, раздался звонок телефона межминистерской связи. Мишель Шарас, один из ближайших советников президента Франсуа Миттерана, взволнованно доложил: у него очень важное сообщение! Только что в своем кабинете Елисейского дворца совершил самоубийство Франсуа де Гроссувр… О том, кто такой Гроссувр, рассказывать Массони нужды не было. Личный друг президента на протяжении многих лет, отвечавший за вопросы внешней и внутренней безопасности Франции.

Информировав о случившемся министра внутренних дел, Массони направил на место происшествия комиссара квартала Мадлен, предупредил о трагедии судебные и административные власти. И разумеется, сразу вспомнил, что за год до этого, 1 мая 1993 года, при странных обстоятельствах в парке госпиталя Валь-де-Грас, на берегу канала, из пистолета собственного охранника покончил жизнь самоубийством другой личный друг и ближайший сподвижник президента Миттерана, премьер-министр Франции Пьер Береговуа, сын белого эмигранта Андриана Берегового, воевавшего в годы Первой мировой войны в российском экспедиционном корпусе.

Никакой предсмертной записки 161-й премьер-министр Франции не оставил. Пьер Береговуа хорошо помнил свои корни. И в последние годы жизни, как отмечали близкие к нему люди, очень живо и участливо интересовался всеми процессами, происходящими на бескрайних просторах его исторической родины. Когда полиция прибыла во дворец, кабинет Гроссувра был набит высокопоставленными чиновниками. Все понимали, что произошло нечто чрезвычайно важное, затрагивающее интересы всего государства.

Как выяснилось, бездыханное тело Франсуа де Гроссувра обнаружил его охранник. «Советник еще держал свой револьвер в правой руке, — рассказал он. — У него была рана в основании шеи, и еще одна, большая и кровоточащая, в задней левой части черепа. Не обнаружено никаких следов насилия или борьбы». Почему-то выстрела никто не слышал.

Никакого завещания или объяснительной записки не нашли. Вскрытие показало смерть в результате разрушения мозга под воздействием сквозного выстрела. Пулю нашли в потолке кабинета. Филипп Массони позже уточнил: «Тело было откинуто на спинку кресла, за письменным столом. В барабане револьвера, который находился в правой руке, найдено четыре пули…»