Джон Клеланд: Кельт-Друидистская Этимология

Друидизм, как обособленное культурное, а, подчас, культовое, направление (как то, что могло бы быть сравнимо архирусизму в России) поначалу был не весьма одобрительно встречаем в Британии. Идеи ранних нео-Друидов сколько-то соотносились с идеей общего масонического движения, кое знаменательно вылилось потом в создание Великой Гранд Ложи Англии в 1717 г; отдельного же созыва Великая Ложа Друидов, в первоначальном образе Античного Ордена Друидов, появилась не ранее, чем уже к концу столетия (1781 г.). «Архи-Друид Англии», как называли современники преподобного Уильяма Стюкли, близкого друга Ньютона, и масона раннего периода, – к авторитету коего неоднократно обращается, в своих рассуждениях и выводах, Джон Клеланд, – впервые, основательно исследовав редчайшие развалины Стоунхенджа, проложил главную тропу к новому, уже серьёзному взгляду на «теорию Друидизма»; известно, однако, этакие неусыпные усилия в организации как экспедиций, так и первых школ-кружков, привели его, в наиболее радикалистский период жизни, практически, к банкротству и к всеобщему, было что, пренебрежению; – этак, до тех пор, пока он не вступил в лоно Церкви и не принял сан, с тем, очевидно, оставив кое-что в масонстве, поступившись иными из приоритетов, однако, сумев изыскать, при этом, какую-никакую всё же возможность к продолжению пристойной жизни и занятий. Не правда ли, подобные обстоятельства вынужденно-усугубляющегося анахоретства весьма и весьма, также, отличали жизнь Клеланда, кто столь решительно тогда взялся за Друидизм и, в отличии от премного повлиявшего на него Стюкли, в степени аж и большей, снискал по себе всея неблагосклонность фортуны. – Очевидно, что сам стиль изложения его историко-филологических трудов определённо располагает к масонству, и оный изложенный Друидизм заведомо проявляет себя не иначе, как в свете масонических воззрений, откуда и особая апелляция к иным гранд-авторитетам, признанным в том свете, так, к прим., Лейбница и др.; – правда, то, что Джон Клеланд непременно сам принадлежал к масоническим кругам, т.е. не только имел некие очевидные контакты с отдельными членами и друзьями лож, (как то к прим. с маркизом Рокингэмом, первым Премьер-министром Британии, в видах практических интересов; или же с Дэйвидом Гарриком, своим другом, первым «шейкспирианцем» Англии, фримасоном 3 3 Дэйвид Гаррик (19 февр. 1717 – 20 янв. 1779) – Англ. актёр, драматург, главный театрал-продюсер 18 в; друг и ученик С. Джонсона. Основоположник идеи Шейкспировских Юбилеев в Статфорде-на-Авоне (1769); строитель Храма Шейкспира в Хамптоне (1754). – О его масонстве, в частности: – А. Прескотт «Масонские Письма», Йоло Морганвг и Фримасонство. ), но состоял, по меньшей мере, в числе вхожих в оный круг, – alas, мы не можем этакое сказать однозначно, за неимением достаточных фактов.

Обстоятельства к выделению Кельтского языка среди прочих, по предпочтению его Европейской перво-исконности, были на то время уже весьма благоприятны, и это пользовалось растущим интересом, естественно, и в масонах, и в свободомыслящих интеллектуалах; строгое ж, однако, масоническое знание предполагало преимущественный скепсис в отношении, т.н., псевдо-историцизма, то есть наследие историзированного знания, в принципе, не рассматривалось иначе, нежели как в свете завещанных, Соломонических наследий; – велико-радикальный ажиотаж, уже в 19 веке, сложившийся вокруг идеи Друидиского корня в основе всего Фримасонства, был ещё сравнительно-робок во время Клеланда, а иные из касательств по поводу масонства непременно выражали в себе недовольства и несогласия с целым рядом «друидо-масонических» этимологических спекуляций, как то, к примеру, у поэта-бардиста Йоло Морганвга (Iolo Morganwg), кого возмущала и одна только мысль о том, что «слово „фримасонство“, этимологически, заведомо связуется с корнем Кельтского „may-pole“ [„майское-древо“, или же таковой „шест“, или же, на сегодня, скажем, „ось“], о чём, дескать, свидетельствует автор „Фанни Хилл“, повсюду оттоль утверждающий Друидисткое начало» (Д-р Андрю Прескотт «Масонские Письма»). Естественно, что всякий из скептицирующих откровения «слов и вещей» Джона Клеланда завсегда использовал против него аспект аморализующей критики. В то же время, в ряду культурных со-влияний, среди авторов сколько-то причастных масоническому движению, как то взять даже знаменитого того же Гаррика с его «Майский День, или Цыганёнок» (1775), – не говоря о ком-либо, сродни Томасу Пайну, Карлайлу и др., – можно заметить, по меньшей мере, некую сравнительную акцентацию в обращении к Друидистскому смыслу, изображаемому в свете того или иного суб-аллегорического намёка или символического ракурса. И это, конечно же, не касаясь всех тех ещё столпов строго-интеллектуальной Друидистской литературы, каковая делалась в ряду Всемирного Друидистского наследия, будь то Уильям Престон («Иллюстрации/Описания масонства», 1775) или кто-либо др. Всё же оное и последующее было следствием, на мой взгляд, именно того этимологического всплеска 60-хх, кой был, во-многом, пробуждён рядом не иначе, как научно-исследовательских публикаций, сошедших в сознания широкого литературного, так и масонического, общества; и это, не иначе, к тому, чтобы сказать, что усилия и амбиции Клеланда, по меньшей мере, имели своё примечательное, в оных кругах, влияние.