Петр Котельников - Не судимы, но осуждены. Том I

Нет памяти, и находится «доброхот» из тех, кто на Русь зубы точил и точит, кто свою память непомнящим навязывает.

Похоже, и обращение Степана Бандеры при попытке объявления независимого Украинского государства, во Львове и Тернополе, сформулированы были не им, а заучивали их так, как заучивают «Отче наш»:

«Народе! Знай! Москва, Польща, мад’яри, жидва – це твої вороги. Нищи їх! Ляхів, жидів, комуністів знищуй без милосердя!»

Не могло руководство в Берлине не обратить внимание на это, ибо в обращении назывались и мадьяры, а Венгрия была одним из самых верных и надежных союзников фашистской Германии в войне против Советского Союза.

Гитлер и его окружение гуманностью не славились но, уничтожая миллионы людей, не заявляло об этом вслух, как это сделали их ученики на Украине Западной. Неудивительно, что вдохновленная этими призывами игра в украинское «правительство» закончилась для Бандеры тем, что через два с половиной месяца после провозглашения вышеупомянутого акта он оказался в концлагере. Правда, сам концлагерь напоминал благоустроенную виллу, только охраняемую. Узники имели и право выхода за ее пределы. Бандера широко пользовался этим правом, когда консультировал украинцев, из которых формировались агенты, засылаемые на территорию Союза. Осенью 1944 года он был освобожден (для узников концлагерей случай беспрецедентный) и с почетом доставлен на виллу, принадлежащую гестапо, где с ним согласовывались вопросы дальнейшего сотрудничества. Сегодня его сторонники всячески пытаются представить Бандеру как мученика фашистского режима, познавшего все тяготы концлагерной жизни.

Давайте, на секунду представим средневековье и звучащую из уст скотта, одного из предков современного шотландца, фразу: «Убей пикта!». Будь так, не было бы на карте Европы государства – Шотландия! И еще, не странно ли слышать в XXI веке призывы убить человека совершенно незнакомого, ничего не сделавшего плохого? И звучат эти слова из уст тех, кто, по их словам исповедуют незнакомые, но так манящие демократические ценности. Представим далекое прошлое, в котором действовал бы раздел гражданского права, позволяющий бросать за решетку тех, кто не говорил на диалекте стоящих у власти? Представим, что будет на Украине с теми, кто не говорит по-украински с галицийским диалектом. За решеткой более половины страны, да еще той ее части, которая бюджет создает! А ведь этого требует пани Фарион, «наукознавец» в области педагогики!

Я не утверждаю того, что взаимоотношения близких по происхождению племен протекают всегда гладко, без конфликтов. Возьмем, к примеру, ту же Шотландию…

Государство Шотландия начало образовываться на территории, заселенной гэльскими племенами пиктов, называемой в далекие времена Пиктией. В пятом веке сюда из Северной Ирландии, прежде называемой Скотией, стали переселяться гэльско-говорящие племена, называемые по названию родины скоттами. Вождь скоттов Мак Алпин разбил полчища пиктов. Три месяца спустя «побежденные» пикты демонстрировали его отрубленную голову в своем лагере. Потеря вождя не остановила скоттов. Они продолжали продвигаться на восток и на север, тесня пиктов и ассимилируя их. 16 лет понадобилось сыну убитого Мак Алпина Кеннету І, чтобы закончить насильственное объединение земель. Однако чтобы нормализовать отношения с местным населением пришлось принять закон, согласно которому король скоттов был обязан жениться на принцессе пиктов. Межнациональная вражда исчезла, чего не скажешь о сретении меж кланами, оно стало обычным явлением. Шотландию тех далеких времен мирной страной никак не назовешь.

Не станем углубляться в детали истории, остановимся на том, что из пятнадцати шотландских королей, правление которых предшествовало королю Макбету, ставшему героем трагедии Шекспира одноименного названия, только двое умерли своею смертью. Но смерть и этих двоих произошла не на троне, а в изгнании.

Говоря о шотландцах, я не могу уклониться от истории одного из шотландских королей, несправедливо возведенного в ранг величайших злодеев, не судимого, но незаслуженно осужденного. Имя его известно всему цивилизованному миру.

Царственные особы, не великих мыслей и действий, всегда страшатся того, что кто-то напишет о них что-нибудь не лестное или изобразит не так, как следует, строже самого строгого цензора следили за пишущей братией и актерами, в том числе и за бродячими. Я не нахожу здесь ничего особенного, поскольку и сейчас средства массовой информации спешат люди властные подчинить себе и «направить». И есть для этого два действия: купить и запретить