Александр Альшевский - Пламя Хоннодзи. Что оно осветило в истории Японии

А жизнь за стенами императорского дворца текла своим чередом. В 1199 г., упав с лошади, умирает властитель Камакура Минамото Ёритомо. Злые языки говорили, что он упал с лошади не просто так, а испугавшись провидения (впрочем, это мало кого удивило в те мрачные времена, переполненные суевериями и прочей мистикой). Следующие второй и третий сёгуны, дети Ёритомо, погибают от рук реальных убийц, и в 1219 г. линия сёгунов из славного дома Минамото обрывается. Но не обрывается власть бакуфу Камакура, заправлять которым начинает клан Ходзё. Недаром же жена Ёритомо, его боевая подруга Масако, женщина волевая и решительная, носила в девичестве именно эту фамилию. Еще при жизни третьего сёгуна Минамото, Санэтомо, прекрасного надо Вам сказать поэта, высший должностной пост сиккэна в бакуфу занял Ходзё Токимаса, папаша незабвенной Масако. Совместными усилиями они исхитрились сделать этот пост наследственным делом Ходзё. Для этого им надо было сделать сущий пустяк: устранить со своего пути отважного Вада Ёсимори. Что и было сделано. За каких-то три с небольшим дня от всего рода Вада ничего не осталось. Правда, без предательства тут не обошлось. А что, впрочем, без него обходилось во времена славного самурайства?! Самурайство и предательство, как результат обольщения и переманивания противника в свой лагерь (лишний клочок земли кому помешает?), явления по сути своей неразрывные.

Ходзё, став сиккэнами, сохранили, хотя и чисто номинально, пост сёгуна. Традиции надо всемерно поддерживать! Вот они и поддерживали. Кого только не станет приглашать в сёгуны бакуфу?! Сёгуном побывает даже член императорской семьи Мунэтака Синно, сын императора Госага. Невиданный случай в истории самурайского правления. Понравилось ли императорскому двору то, что принц был нанят на работу бакуфу, попросту стал чиновником у солдафонов, неизвестно. Известно лишь то, что в глубинах подсознания двор всегда мечтал вернуться к вольной жизни во всем объеме налогообложения своих подданных. И не только мечтал, но и периодически совершал некоторые телодвижения в этом направлении, порой вялые, а порой – и не совсем. Взять, к примеру, экс-императора Готоба, который стал центральной фигурой двора после смерти третьего сёгуна Минамото, Санэтомо. Поскольку у него не было прямого наследника (да и непрямого тоже) возникла некоторая неразбериха в вопросе сёгунонаследия. Ею то и решил воспользоваться Готоба, чтобы разобраться с бакуфу раз и навсегда.

Собрав своих сторонников в столице, он призвал их, издав, как и положено, соответствующий указ, уничтожить бакуфу и в первую очередь ненавистного сиккэна Ходзё Ёситоки. А если бы он не ограничился только призывом и самолично возглавил свою армию, то даже самые решительные самураи бакуфу вряд ли осмелились бы натянуть тетиву лука в сторону экс-императора, и никакие пламенные речи Масако, этой дальневосточной Пассионарии, не заставили бы их стать его личными врагами. Настолько высок был среди самураев того времени авторитет императорской семьи. И чтобы поднять на нее руку?! Да боже упаси. Однако экс-император «сплоховал», остался в столице и ждал, когда восточные самураи (бакуфу, как Вы помните, находилось в Камакура, что к востоку от столицы) принесут ему во исполнение указа голову сиккэна хоть на блюде, хоть в мешке. И дождался… прихода верных бакуфу самураев, которые без особого труда навели порядок в столице: Готоба и члены его семьи были отправлены в ссылку (беспрецедентный случай в истории Японии), многие участники заговора были казнены, а их владения – конфискованы.

Таким образом бакуфу надолго отбило желание двора вмешиваться в реальную политическую жизнь. Ему также удалось отбить (чуть позже, лет этак через 50) и нападения монголов, правда, не без помощи «божественного ветра». А он, причем оба раза, был очень даже кстати. Без этого поистине божественного подарка стала бы Япония провинцией Китая (это в лучшем случае) или аймаком Монголии (в случае далеко не лучшем).

Однако победа над действительно грозным врагом вместо массовой эйфории в стане победителей породила массовое недовольство. Лучше поэта тут не скажешь:

И ничего здесь странного и нет. Посудите сами. Самураи здорово потратились на оборону, монголов отбили, поизносились донельзя, а взамен всех этих мучений землицы то и не получили. А откуда было ее взять?! Победителей много, а побежденных нет, все на дне морском. А его и не поделишь. И впрямь хоть ложись на это самое дно… Подобные настроения и их массовый характер заметно расшатывали фундамент бакуфу, отношения и внутри которого не отличались большой сердечностью. А тут еще двор со своими склоками и разборками… Голова и так идет кругом, а давай, улаживай престолонаследственные споры в императорской семье.