Алексей Попов - Сопротивление на оккупированной советской территории (1941‒1944 гг.)

Успех карательных операций немцев против партизан всецело зависел от разведывательных данных, в большей степени добытых агентурным путем. В «Особых указаниях по борьбе с партизанами» от 10 февраля 1942 г. было четко прописано: «Облавы на партизан без агентов или проводников почти всегда безрезультатны, поэтому их следует предпринимать только с использованием агентуры» 200. Подготовка агентуры из коллаборационистов, обучавшейся в специальных учебных центрах, стала одним из важных способов борьбы фашистов с партизанами. На имя начальника ЦШПД П.К. Пономаренко неоднократно поступала информация о школах гестапо, где готовили агентуру для внедрения в советские партизанские соединения. После окончания обучения агенты-провокаторы группами по 4‒5 человек и в одиночку посылались в районы действия партизанских отрядов с заданием: под видом бежавших из плена или попавших в окружение военнослужащих Красной армии внедриться в партизанские формирования 201. Известны случаи, когда для уничтожения командного состава партизанских отрядов немцы засылали девушек, использовавших для убийства яд 202.

Во время Второй мировой войны коллаборационизм стал распространенным явлением: с гитлеровскими оккупантами по разным мотивам и в разной степени сотрудничали миллионы людей. В том числе и граждане Советского Союза, на оккупированной территории которого оказалось около 70 млн человек. Сотрудничество происходило в разной степени и в разных формах: служба в полиции, в административных органах, созданных оккупантами, в вооруженных формированиях Германии, работа на предприятиях, производивших продукцию для нацистов, и т. д. 203

Под благозвучным иностранным термином «коллаборационизм», вошедшим в отечественную историческую науку в 1990-е гг., принято понимать сотрудничество жителей оккупированных территорий с оккупантами. Однако есть исследователи, которые полагают, что тем самым намеренно затушевывается факт предательства своей Родины частью советских граждан, по разным причинам пошедших на службу к гитлеровцам. К тому же коллаборационизм в СССР и, например, во Франции во время Второй мировой войны – две разные вещи. Одно дело, когда люди шли на сотрудничество в условиях полной оккупации страны. Другое – когда, как во время гитлеровского нашествия, рядом продолжалось сражение не на жизнь, а на смерть. В этих условиях у людей имелось больше возможностей для выбора, на чью сторону встать, а ожесточенность борьбы подчеркивала ответственность этого выбора.

В данном вопросе, помимо научно-исторической, имеется юридическая, но также и немаловажная морально-этическая сторона, связанная в том числе с ярко негативным общественным мнением по отношению к тем, кто сотрудничал с врагом, сформировавшимся в СССР в условиях войны. В советской исторической науке, в публицистике и в быту в отношении таких людей обычно применялись термины «изменник», «предатель», «пособник», «гитлеровский холуй».

Что можно сказать по этому поводу? Любой факт предательства в годы войны можно рассматривать как пример коллаборационизма, но не любой случай коллаборационизма есть проявление предательства. Объективно коллаборационисты выступали на стороне Гитлера, хотя возможно, что люди, формально вступавшие в националистические антисоветские формирования, на деле не поддерживали целей Гитлера и не разделяли нацистских взглядов 204. В любом случае степень вины тех, кто пошел на службу к фашистам по собственной воле, и тех, кто вынужден был сделать это по принуждению, разная.

Вряд ли можно назвать изменой Родине работу в системе жизнеобеспечения (на электростанциях, в пекарнях, торговле, в сельском хозяйстве), даже если она обеспечивала и нужды оккупантов. Точно так же нельзя найти других слов, кроме как «измена» и «предательство», для характеристики поступков тех, кто с оружием участвовал в карательных акциях против партизан, мирного населения или воевал против своей Родины на стороне нацистской Германии 205.

Оказавшееся на оккупированной территории население должно было как-то добывать средства к существованию. Хотя бы для того, чтобы чем-то кормить детей. На практике это означало, что люди вынуждены были работать на предприятиях, продукция которых полностью или частично шла на нужды Германии и ее союзников, не говоря уже о крестьянах, плоды трудов которых в значительной степени доставались оккупантам. Это были коллаборационисты в силу сложившихся обстоятельств. Среди продолжавших трудиться на своих рабочих местах были не только рядовые, но и администраторы, не сумевшие или не захотевшие эвакуироваться. Оккупанты далеко не всегда стремились сменить управленческий аппарат 206.