Алексей Кара-Мурза - Знаменитые русские о Флоренции

Обогнув Европу и пройдя Гибралтарский пролив, корабли с русским посольством вошли 9 ноября 1659 г. в Средиземное море. Лихачев с удивлением отметил в «Статейном списке»:

«На том море дни стали светлы и красны, как у нас о Троицыне дне, а тут о Филиппове заговенье таковы: а дни и ночи одинаковы».

Однако почти сразу начались сильные штормы – как и три года назад, когда тем же путем из Архангельска в Ливорно направлялось посольство Чемоданова и Посникова, потерявшее тогда большую часть взятого с собой коммерческого товара и сильно повредившее дорогие сибирские меха, предназначенные для венецианцев. На этот раз, для облегчения кораблей, пришлось сбросить в море часть съестных припасов и бочек с пресной водой – к концу путешествия из-за недостатка питьевой воды приходилось собирать на палубе дождевую воду. В «Статейном списке» посольства имеются записи: «После бури на море, посланники воздавали Христу Богу молебное пение…»

5 января 1660 г., уже в виду гавани Ливорно – главного морского порта Тосканы (полностью заменившего к тому времени Пизу из-за обмеления устья Арно), сильнейшая буря так повредила корабли, что они еле смогли бросить якоря. Команда и пассажиры прошли строгий пограничный контроль из-за угрозы занесения «морового поветрия»: тосканская стража каждого «разболокала» (раздела) и внимательно осмотрела.

7 января губернатор Ливорно князь Томмазо Серристори пригласил послов в город. «Урядясь в посольское платье» и сев в крытые, обитые бархатом гребные галеры, гости поплыли к городской пристани, приветствуемые оружейной пальбой. От берега до губернаторского дворца Лихачев и Фомин с ближайшими людьми ехали в двух богатых каретах «шестериком»; по обе стороны шла стража с зажженными факелами, а остальные члены делегации следовали сзади пешком.

Три дня послы прожили в доме богатого ливорнского купца, давно торгующего с русскими, а потом князь Серристори передал им приглашение Великого герцога прибыть в Пизу, где Фердинандо II с женой Витторией (из знатного урбинского рода делла Ровере) и сыном-наследником Козимо пребывали, оказывается, уже месяц, получив известие о скором прибытии «московитов» через гонцов из Амстердама.

Палаццо Питти – резиденция Великих герцогов Тосканских

В Пизе русские послы вручили Фердинандо II грамоту царя Алексея Михайловича, а также «любительные поминки» (подарки). Описание приема посланников в «Статейном списке» вызывает некоторые сомнения: наверняка сказалось отсутствие переводчика, умершего во время плавания. Так, согласно «Списку» Лихачева, герцог Фердинандо в своей речи якобы постоянно называл себя «холопом московского государя»:

«За что меня холопа своего и работника ваш Великий Князь, из преславного града Москвы поискал премногою милостию и поминки прислал? А он Великий Государь, что небо от земли отстоит, то он Великий Государь: славен и преславен от конец до конец всея вселенным, и имя его преславно и страшно во всех государствах, от ветхого Рима и до нового и до Иерусалима, и что мене бедному, воздать за его велию и премногую милость? Аяи братья мои и сын мой его Великого Государя рабы и холопи и ради служить и работать ему Великому Государю на веки как ему угодно и где мог моя будет…»

Во Флоренции («преславном городе Флоренске») русское посольство разместили в палатах герцогского Дворца Питти на левом берегу Арно. Три вещи особенно поразили гостей – необычайного вида глобус, чернильница и богато убранное отхожее место:

«Да построено колесо, а на колесе яблоко, а на яблоке написано всех государств земли, да на том же яблоке написаны ночные беги и лунное течение… Чернильница, из чего писали, золотая, фунтов в тридцать, а вместо песка руда серебряная, а отходы крыты бархатом Флоренским, выпражняют их во вся дни».

Во время торжественного приема, данного Великим герцогом в честь московских посланников, Фердинандо II посадил Лихачева возле себя; дьяк Фомин сидел рядом с сыном-наследником, будущим Великим герцогом Козимо III. Герцогское угощением поразило гостей:

«На столеустроены три орла двоеглавые, первый орел сделан на сахаре, в средине онаго изображен Великий Государь наш на аргамаке <���коне>, в руке скипетр держит… а яствы были на столе все деланы с вымыслом мастерским; звери, птицы и рыбы, а все с сахаром…» Много тостов произнесли за государей: «Ипосланники вышед из за стола, с великим подобострастием, пили учтиво, а преж де питья титлы говорили полные про Государское многолетнее здравие и про Царицыно и про Царевичев и про Царевен; а князь и братья и сын и все в то время стояли: в то же время играли на музыке и кимвалы и в органы и два трубача и восемь гудцов».