Площадь перед правительственным комплексом превращена в мемориал жертвам событий 9 апреля. На ней установлены памятные знаки для ежегодных церемоний.
И вот мы возвращаемся к истоку. Вряд ли при всей неторопливости наша прогулка заняла больше двух часов. Через дорогу от Музея истории мы подходим к старейшему и, пожалуй, ценнейшему «экспонату» на всем проспекте: перед нами дворец царского наместника на Кавказе (арх. О. Симонсон, 1868 год). Тбилисцам он известен как Дворец пионеров. Надо признать, что в этом случае (не в пример «Земмелю») новое название легко одолело изначальное — «Воронцовский дворец».
Ретро
Когда я пятиклассником пришел во Дворец пионеров и записался в макетный кружок, там все делали макет домика Сталина в Гори: подслеповатой, кособокой хибарой были уставлены все столы, стеллажи и полки. Когда первокурсником филфака я уходил из литературного кружка Дворца пионеров, со Сталиным обходились иначе — его клеймили в стихах и памфлетах, вольнодумствовали на литературных вечерах и продолжали горячиться, выйдя на проспект. Кончилось это неожиданно: в разгар оттепели, на самом ее припеке (осенью 1957 года!), четверо моих друзей (один из которых обещал стать ярким поэтом) были осуждены на пять лет и отправлены в Мордовские лагеря.
Но довольно частных воспоминаний. Старейшее строение проспекта заслуживает хотя бы беглого осмотра. Оно возведено на месте прежнего дворца наместника (в котором Воронцов разговаривал с Хаджи-Муратом) и частично «впитало» его. Стиль дворца — палаццо эпохи Ренессанса. Он импозантен и сдержан, внушителен и изящен, то есть аристократичен в лучшем смысле слова. Дворец служил наместнику домом и одновременно тем, что сегодня назвали бы офисом, — здесь протекала частная жизнь семьи и велась ежедневная работа; проходили деловые встречи, устраивались официальные церемонии, давались обеды, балы и пр. Многофункциональностью объясняются немалые размеры дворца, тщательно продуманная планировка и разнообразие интерьеров. Просторные залы перемежаются парадными анфиладами, уютными гостиными и строгими рабочими комнатами. В середину заключен небольшой «итальянский дворик», более чем уместный в тбилисском климате. Однако лучшим украшением был и остается роскошный сад, выхоленный поколениями садовников. Уникальный по разнообразию флоры (фамильное хобби Воронцовых), он тянется почти до зеленых святогорских круч; его ароматное дыхание освежает духоту проспекта, а его соловьи ночи напролет состязаются со святогорскими.
Вот и подошла к концу наша прогулка. Надеюсь, вы убедились, насколько удобен четырехградусный наклон проспекта Руставели. Впереди площадь Свободы со старинным муниципалитетом, за ним на Сололакской горке стоит Мать Грузии — великанша с мечом и чашей, словно отлитая из серебра, — еще одна замечательная работа Элгуджи Амашукели. Удалось ли мне донести до читателя прелесть родного города? Лучше многих о ней сказал пожилой тбилисец, подвозивший меня в аэропорт на раздолбанной «шестерке»: «Летишь, спешишь. Куда? Зачем? Не понимаю я улетающих, уезжающих… Из Тбилиси только Кура спокойно уходит. Но Кура что? Вода? Пришла — ушла. А человек так не может!..»
Хочется верить, что Грузия пройдет нынешние испытания, одолеет исторический перевал и пойдет дальше, соединив груз ответственности и самодисциплины с легким талантом жизни.
И пусть образцом для нее послужит любимая улица с соловьями в Дворцовом саду и воробьями на столетних платанах, с музеями и театрами, с памятниками и храмом, расписанным мудрым эпикурейцем.
На этом поставим точку, напоследок припомнив строки любимицы Тбилиси Беллы Ахмадулиной, написанные как будто для этого очерка:
Так я шутил, так брезговал бедой,
Покуда на проспекте Руставели
Кончался день. Платаны розовели.
Шел теплый дождь. Я был седым-седой.
Александр Эбаноидзе | Фото Александра Лыскина
Феномен: Семью кругами к тайне
Первые похожие на лабиринт наскальные рисунки появились на Земле еще в каменном веке. Трудно сказать, что имел в виду доисторический художник, высекая извилистые линии и спирали, но идея передавалась сквозь века, превратившись наконец в глобальный символ — семь линий, закрученных вокруг центра. Древнейшим из найденных считают знак лабиринта, нацарапанный на стене усыпальницы в Луззанасе на острове Сардиния, возведенной как минимум четыре тысячи лет назад. В последнее время лабиринты, некогда полные сакрального смысла, стали обычным атрибутом парков и аттракционов, меняясь и усложняясь по мере того, как трансформировались представления человека о мироздании, своеобразной моделью которого и был лабиринт.
Читать дальше