Михаил Болтунов - Ахиллесова пята разведки

В числе таких покорителей был и подполковник в отставке П.Карабанов. Он совершил «радиооткрытие» африканского континента.

А случилось это в ноябре 1947 года, когда Карабанов в составе международной комиссии вылетел в Африку. Членам комиссии предстояло посетить Ливию, Эритрею и Сомали, а радисту соответственно установить связь с Москвой.

Что ждало разведчика-радиста в этих странах? На этот вопрос никто ответить не мог. Карабанов знал: там нет ни советских дипломатических, ни торговых представительств. Это означало только одно — информация о радиообстановке нулевая. Единственный ориентир — радиостанция советского посольства в Каире. Но где Каир, а где Сомали. Как говорил классик, «дистанция огромного размера».

Реальным противником радиста было и расстояние — до Ливии от столицы СССР 3200 километров, до Эритреи уже 4500 километров, а до Сомали 6000 километров!

Но, как говорят, глаза боятся, а руки делают.

Рассказывает подполковник в отставке П.Карабанов:

«Итак, Эритрея, город Асмара. Разместились мы в трехэтажном отеле. Моей первой заботой было попасть на третий этаж в комнату, окно которой выходило бы в направлении на Москву, и чтобы была возможность прикрепить к чему-то двенадцатиметровую антенну.

Вторая задача — определить характер электропитания, то есть ток переменный или постоянный, 120 или 240 вольт. Как оказалось впоследствии, даже в одном городе могли быть разные параметры.

Согласно программе «Совхоз-2», утром выхожу на связь. Москву не слышу. Связь не состоялась. Выхожу ночью — та же картина. На другой день связи тоже нет…

Размышляю: «Москва меня не слышит, у меня мощность приемника всего 40 ватт, но я-то должен их слышать?» И тут меня осенило, что скорее всего Центр работает по программе «Совхоз-1». А это и время другое, и частоты.

На другой день начинаю работу. Центр слышу на четыре-пять баллов, меня слышат на три. Связь установлена.

Через два месяца комиссия передислоцировалась в Могадишо (Сомали). Отель, в котором мы разместились, двухэтажный, с плоской крышей. Повторилась прежняя история с подбором номера с окнами направления на Москву. Комната- оказалась занятой какой-то «важной персоной» со скверным характером. И только дипломатическое искусство моих новых мидовских друзей из состава комиссии, подкрепленное бутылкой виски, сыграло положительную роль.

Выхожу на первую свяаь, а у самого поджилки трясутся. Что ни говори, до Москвы 6000 километров, а у меня передатчик мощностью всего 40 ватт.

Делаю вызов. Москву слышу на три балла. Она нас — на один—два. Но и это уже победа.

В дальнейшем связь шла трудно. Днем не хватало диапазона моей аппаратуры, ночью мучили атмосферные разряды, высокая влажность воздуха.

Приходилось одну группу передавать по два-три раза с ключа Морзе. Нагрузка в иные сутки достигала до тысячи групп».

Первооткрыватели «радиоконтинентов» сталкивались с невиданными в наших широтах природными катаклизмами и сюрпризами.

Так, уже в первые послевоенные года радистам, работающим в составе Союзного Совета по Японии под руководством генерал-лейтенанта К.Деревянко, пришлось познакомиться с тайфунами Мэри, Джейн, Элен. Тайфуны безжалостно срывали антенные устройства, сокрушали мачтовые опоры.

У разведчиков-радистов Главного разведуправления, командированных во Вьетнам, постоянной «головной болью» стал тропический климат — высокая температура воздуха вместе с сильной влажностью. Некоторые материалы, из которых были сделаны рабочие блоки и запасные части для радиостанций, совершенно неожиданно «реагировали» на вьетнамский климат. Так, непригодными для эксплуатации в тропиках оказались опрессованные пластмассой конденсаторы, теряли свои качества изоляционные материалы, пораженные грибком. Даже текстолитовые основания из-за большой влажности обрели токопроводящие свойства и не выдерживали высокого напряжения.

Ремонт или замена вышедших из строя деталей и узлов осложнялась тем, что эти работы приходилось проводить на войне, в ходе боевых действий. В 1945 году закончилась Вторая мировая война. Закончилась она для советского народа, но не для военных разведчиков, а тем более не для тех, кого называют «ушами разведки».

Операторы службы спецрадиосвязи принимали участие практически во всех больших и малых конфликтах и войнах послевоенного периода. Они были с греческими партизанами, с вьетнамскими патриотами от начала и до конца американской агрессии, с кубинцами в период карибского кризиса. Но это уже тема для другого разговора, который еще впереди.