Михаил Болтунов - Ахиллесова пята разведки

Тяжелым ударом для советской военной разведки стал разгром резидентуры «Альта». Эта разведывательная организация в Берлине, руководимая Ильзой Штебе, располагала большими информационными возможностями. Но с началом войны связь с ней была прервана. Восстановить ее поручили групповоду резидентуры «Отто» разведчику-нелегалу «Кенту».

В радиограммах 24–25 августа 1941 года «Кенту» через радиостанцию «Днепропетровск» поручалось встретиться с «Альтой» и «Адамом». Здесь же сообщались их настоящие фамилии и адреса.

«Кент» должен был обучить «Альту» шифру и организовать ей радиосвязь с Центром.

В октябре-ноябре 1941 года «Кент» провел несколько встреч с агентурными работниками берлинских резидентур. Однако восстановить связь так и не удалось.

После провала «Хемница», ареста «Кента» гестапо удалось с помощью шифра «Кента» расшифровать ранее переданные радиограммы Центра и приступить к ликвидации оставшейся советской агентуры в Берлине.

Так проведенная «Кентом» сложная агентурная операция по установлению личного контакта с сотрудниками берлинских резидентур не только не принесла пользы, а, наоборот, привела к провалу этих организаций.

К концу 1942 года под контролем немецкой разведки работали наши радиостанции «Сызрань», «Сахалин», «Остров», «Зима», «Орск». Практически на всех станциях были немецкие радисты. Радиоаппаратура находилась в тех же местах, где и была захвачена.

Радиоигру немецкой контрразведки с Москвой вела группа особого назначения. Ее курировал лично Геринг. Игра продолжалась около восьми месяцев, с декабря 1942 года по июль 1943-го, до тех пор, когда Леопольду Трепперу по рации французских коммунистов удалось сообщить о полном провале резидентуры.

За это время произошел разгром резидентуры «Золя». У Озола Валдемарса тоже не было прямой связи с Центром, и 11 марта 1943 года Разведуправление передало тому же «Кенту» приказ установить контакт с «Золя». А «Кент», к тому времени арестованный в Марселе уже пять месяцев, находился в руках гестапо. Немцы расшифровали радиограмму, где были основные данные на «Золя» и его супругу, и без особого труда расправились с разведчиками.

Такая же учесть ожидала и резидентуру «Гари». После оккупации Франции Генри Робинсон остался без связи. Центр через «Отто» по радиостанции «Хемница» отдал указание об установлении с ним контакта. Гестапо вступило в игру. Она наблюдала, как вербовался и готовился радист «Жак», как для радистки «Евы» прибыл из Центра передатчик. Были проведены даже пробные радиосеансы по программе «Амур». Однако все эти мероприятия уже шли под контролем гестапо. Вскоре после этого резидентура «Гари» перестала существовать.

Одна из немногих, кому удалось выжить, — резидент-радистка «Соня», она же Урсула Кучинская, она же «Гамбургер», она же «Бартон». Сегодня в Германии «Соня», пишет книги и больше известна под своим литературным псевдонимом Рут Вернер.

«Соня» была завербована в Китае в 1930 году самим Рихардом Зорге. О ней рассказ в следующей главе.

Офицер службы безопасности мило улыбался. Разговор шел ни о чем. Как ей нравится Швейцария? Не беспокоит ли шум на улицах?

Госпожа Гамбургер непринужденно шутила, восхищалась Женевой. Но внутренне оба собеседника были напряжены. Сотрудник безопасности готовился разоблачить эту кокетливую госпожу. Как она запоет, когда он раскроет все карты. Офицер предвкушал разоблачение.

— У нас есть точные сведения, — глядя в упор, сказал он, — вы прячете радиопередатчик. Стук ключа Морзе слышала разносчица бакалейных товаров…

Представьте себе состояние человека, у которого действительно дома в тайнике хранится радиопередатчик. Мысль одна: это полный провал. Но как стало известно? Откуда? В какое время были последние сеансы связи с Центром? Когда у дома появляется бакалейщица?

Госпожа Гамбургер старалась быть спокойной. Лишь беспечно отмахнулась:

— Что вы, господин офицер, это детская игрушка. Его можно купить в ближайшем детском магазине. — Она попыталась улыбнуться: — Приглашаю вас к себе в дом. Вы увидите это телеграфный аппарат и телеграфиста — моего маленького сына.

В доме была такая игрушка, и сын до ухода в школу активно ее эксплуатировал.

Искренность госпожи убедила офицера, он отпустил посетительницу, и та на ватных ногах покинула полицейское управление.

Она вспомнила русскую пословицу. Кто-то из ее друзей в Москве, то ли Николай Шичков, который обучал ее азам радиодела, то ли Наташа Звонарева сказала однажды: знала бы, где упасть, соломку бы подстелила. Выходит, в этот раз она успела подстелить соломку.