Пионер - Кавказский синдром

Чеченцы объявили о создании «субъекта международного права» под названием «Республика Ичкерия» и провозгласили свою независимость от России. Несмотря на щедрую помощь зарубежных спонсоров (Чечню и прилегающие районы наводнили полчища иностранных бизнесменов, журналистов, филологов, врачей «без границ», представителей разнообразнейших «гуманитарных миссий», историков, лингвистов и прочих гуманитариев в штатском), чеченцы вовсе не стремились к фактическому отделению от всей России, но только от Уголовного кодекса РФ. В этой части чаяния чеченского народа встречали полное понимание и поддержку «демократического» режима РФ. После подписанной А.И.Лебедем хасавюртовской капитуляции и безоговорочного вывода русской армии из Чечни осенью 1996г. в Москве было официально признано, что чеченцев можно умиротворять только путем экономического сотрудничества и оказания им безвозмездной помощи (т.е. фактической выплаты дани). Установившаяся в Чечне явно криминальная власть была Москвой официально признана законной и стала получать от РФ бюджетные субсидии, а также «независимая» Чечня бесплатно снабжалась электроэнергией и газом. (Снабжение ичкерийского войска электроэнергией и газом было нехотя прекращено «реформаторами» только в начале октября 1999г., когда русская армия заняла уже почти половину Чечни.) Представители ичкерийской «власти» получили возможность совершать без таможенного досмотра полеты на своих самолетах за пределы РФ, а «правоохранительным органам» – по словам самих чеченцев – независимой Ичкерии были преданы бланки паспортов РФ, в том числе и заграничных, и, вообще, им оказывалось всяческое содействие властями РФ даже вне пределов самой Чечни. Как показали бои августа 1999г. в Дагестане, чеченцы имели столь высокое покровительство, что до самого начала своего похода на Дагестан получали самое новое оружие из арсеналов РФ.

Поскольку нечеченское население Ичкерии довольно быстро закончилось (бежало, было перебито, уже ограблено и обращено в рабство), то, воспользовавшись предоставленными московскими «демократами» режимом «наибольшего благоприятствования», чеченские этнические банды (мафия) беспрепятственно развернули свою деятельность по всей территории РФ. Теперь заложники захватывались не только в приграничных с Чечней районах, но практически по всей территории демократической Россиянии. Если кто-либо из чеченских бандитов случайно попадал в руки российского уголовного розыска, то, как правило, его оперативно обменивали на заложников, находящихся в Чечне. Иногда в сложных случаях, когда чеченец был виновен в особо зверских преступлениях, для целей обмена его родственниками и соратниками захватывались весьма высокопоставленные чиновники РФ. К слову, после достижения фактической независимости около половины чеченцев покинули любимую Ичкерию, – отправились на промысел в ненавистную угнетательницу Россию. Сама Чечня стала безопасной базой для производства наркотиков, печатания фальшивых денег и т.п. надобностей, а также использовалась криминальными структурами при необходимости укрыться от правосудия (не только чеченцами) и как логово для хранения там награбленного по всей России. Последние годы состоятельные чеченцы строили себе новые дома уже с заранее предусмотренными помещениями для содержания рабов и заложников. В Чечне вошло в моду держать для известных надобностей детей, мальчиков в первую очередь. [14]Любые попытки дать отпор чеченским головорезам дружно через СМИ третировалась правозащитниками и интеллигенцией как проявление «русского фашизма» и «великодержавного шовинизма». Много было чего интересного и интимного в отношениях между московскими либеральными реформаторами и чеченцами. Так Березовский, которому принадлежат знаменитые слова, – «Россия заплатит Чечне ЛЮБУЮ цену!» – в рамках процесса «примирения» Чечни с Россией пытался легализовать чеченские вооруженные формирования и официально включить их в российскую армию. Целью сего мероприятия было заполучить в свое распоряжение гвардию, верную исключительно кремлевской «семье», поскольку благонадежность русской армии и ее готовность на все для сохранения «преемственности власти» у еврейских олигархов вызывали глубокое сомнение. Только особенная живость чеченского национального характера, предпочитающего доходной службе вольный грабеж и разбой, не позволила осуществить столь блистательный план на практике. (По поводу ухаживаний Березовского второй чеченский президент сам Аслан Масхадов публично перед телекамерами афористично выразился так: Чеченцы деньги берут, но не продаются!) Вся эта реформаторско демократическая идиллия продолжалась до начала августа – вторжения чеченской армии в Дагестан и начала второй чеченской войны. [15]