Владимир Губарев: XX век. Исповеди: судьба науки и ученых в России

Но почему сегодня власть не слышит ученых! А ведь они предупреждают: цивилизация стоит на грани грандиозных открытий и свершений, и связаны они как с новыми открытиями в физике, так и в биологии. Не уделять сегодня особого внимания развитию фундаментальной науки — значит, лишать страну будущего!

Исследование прошлого необходимо нам для того, чтобы избегать тех ошибок, которые делали наши пращуры, и чтобы в полной мере использовать их умение заботиться о будущем, то есть о нашей с вами жизни.

Другое время, другие заботы…

А тогда дыхание второй мировой войны уже чувствовали многие, и в первую очередь, конечно же, ученые.

1 сентября 1939 года эта самая страшная в истории цивилизации война началась… И уже через три недели появляется в Академии наук документ с надписью "Секретно" — ведь речь идет об обороне страны. Это Протокол совещания академиков-секретарей, на котором академик О.Ю. Шмидт призвал ученых

расширить тематику работ для нужд обороны и особенно "на проблемы замены дефицитного сырья и увеличения топливных ресурсов страны". Он приводит такой пример: "на упаковку индивидуального пакета бойца требуется большое количество дефицитной резины, упаковка заряда артснарядов требует парафинистых материалов" и так далее. Но Академия не была бы Академией, если бы не предугадывала будущее. И соответствующие слова в докладе О.Ю. Шмидта прозвучали так: "надо отметить инициативу многих академиков, выдвигающих целый ряд оборонных задач и успешно их разрешающих в лабораториях Академии, подчеркиваю особенно заявление директора Физического института академика С.И. Вавилова о полной готовности института пересмотреть "свою традиционную тематику" в интересах усиления оборонных работ".

Непосвященным могло показаться, что физики "отказываются" от исследований атомного ядра, мол, это далекое будущее, а сейчас нужно делать что-то для бойца, моряка или летчика.

Но уже буквально через несколько дней появляется еще одна "секретная бумага", на этот раз за подписью того же академика С. Вавилова и секретаря института И. Франка. Они обращаются в Президиум АН СССР:

"Комиссия атомного ядра обращает внимание Президиума АН СССР на необходимость ра зработки специальных оборонных мероприятий по охране радия.

В настоящее время значительное количество радия имеется в целом ряде научных учреждений (Гиредмеде, Радиевом институте АН СССР, Физическом институте АН СССР и др.), а также в ряде медицинских учре ждений. Стоимость радия, как известно, чрезвычайно велика — около 1,5 миллиона рублей за грамм.

Помимо высокой стоимости следует также принять во внимание, что радий обладает значительным биологическим действием. Это действие особенно значительно при непос редственном попадании на живой организм крупинок радия, а также при воздействии на него радиоактивного газа радона (эманация радия), непрерывно выделяемого радием. Поэтому, если в результате попадания бомбы или взрыва радий окажется рассеянным на значитель ной площади, то это сделает всю эту площадь биологически вредной При этом единственной мерой борьбы с та-ким "заражением" является механическое удаление радия, что сопряжено со значительными трудностями.

В качестве охраны могут быть предложены — либо с воевременная эвакуация радия в заранее подготовленные места, безопасные в смысле бомбардировки, либо создание специально приспособленных для того подземных хранилищ…"

Любопытно, не правда ли! Ведь это и о радиоактивном заражении местности (Чернобыль), и о последствиях не только атомной атаки (Хиросима и Нагасаки), но и даже современного ядерного терроризма (не приведи, Господи!)…

Но приближается не только вторая мировая война, но иная, пока не совсем понятная, но оттого не менее страшная. Физики уже чувствуют ее "дыхание", и особенно Игорь Васильевич Курчатов. В плане работ его лаборатории на 1940 год значится:

"В последнее время было открыто явление развала некоторых тяжелых ядер при захвате нейтронов. Эта реакция является новым типом ядерных превращени й и представляет большой научный и, возможно, практический интерес.

В 1940 г. предполагается изучить взаимодействие нейтронов с ядрами урана и тория. Будет исследовано, происходит ли испускание вторичных нейтронов при захвате ядрами урана и тория быстрых н ейтронов…"

Пройдет совсем немного времени (в 40-х годах оно будет исчисляться днями, неделями, реже — месяцами, и почти никогда годами!) и всем физикам и тем, кто был с ними рядом, станет ясно, что судьба их дела полностью зависит от урана, а точнее — изотопов урана.