Компьютерра - Компьютерра PDA N108 (23.04.2011-29.04.2011)

Хотя вооружённые силы Великобритании заведомо уступают США по численности своих боевых роботов, вполне очевидно, что британское военно-политическое руководство увлечено этой идеей ничуть не меньше американского. В декабре 2010 года премьер-министр Дэвид Кэмерон не без гордости сообщил, что за период с июня 2008 года британские дроны уничтожили в Афганистане сто двадцать четыре повстанца. Попутно смертоносные авиароботы в его речи превозносились как "классический пример современного оружия, необходимого для сегодняшних войн". Точности ради следует отметить, что "британские" боевые дроны Reaper производятся в США, управляются операторами британских ВВС с американской базы в штате Невада и к настоящему времени, по официальным данным, произвели в Афганистане в общей сложности 167 выстрелов ракетами и бомбами.

Авиаудары дронов Predator и Reaper, принадлежащих США, исчисляются уже несколькими сотнями в год и регулярно наносятся, как хорошо известно, по противникам Америки не только в Афганистане или Ираке, но также в Пакистане и Йемене. Иначе говоря, в тех странах, где официально американцы вообще не ведут никаких войн и которые считаются военно-политическими союзниками США. Поэтому вряд ли кого-то удивило, когда несколько недель назад власти Пакистана потребовали, чтобы США прекратили свои удары авиадронами, а ЦРУ радикально сократило штат своих сотрудников в этой стране.

Как сообщается в комментариях к нынешнему исследованию о военных дронах, оно было сделано по заказу руководства британских вооружённых сил. И наверняка не случайно совпадает по времени как с нарастающими дебатами вокруг применения дронов в Афганистане, так и с явно растущим гневом пакистанцев по поводу атак дронов ЦРУ против предполагаемых мятежников в приграничных районах Пакистана.

В аналитическом документе отмечается, что "интенсивное в последние годы использование беспилотных боевых самолётов над Пакистаном и Йеменом, возможно, уже возвещает начало новой эры". В то же время становящиеся целью дронов повстанцы "выигрывают всякий раз, когда допускаются ошибки" в применении роботов. А это позволяет им представлять себя "в роли преследуемых изгоев, а западные страны – как задиристых трусов, которые не хотят рисковать своими собственными людьми, но с удовольствием убивают дистанционно".

Подробно разбирая применение дронов-киллеров в Афганистане, отчёт уверенно прогнозирует, что "накал эмоций, скорее всего, будет возрастать по мере того, как оснащённые боевым оружием системы обретают всё большую и большую автономность". По этой причине, считают авторы документа, явно пришла пора заняться и непростыми вопросами о морально-этических аспектах в использовании дронов.

Например, популярная ныне концепция "ведения войн без покидания казармы" или "дистанционно сражающихся бойцов" поднимает такого рода вопросы: "Оператор, управляющий смертоносным дроном, зачастую сопровождает миссию из офиса, расположенного за тысячи миль от зоны военных действий, и практически ничем не отличается от прочих людей, мирно гуляющих по улицам своего городка после рабочей смены. Так вот, можно ли этого человека считать настоящим бойцом и объектом законной военной атаки со стороны неприятеля?"

"Полностью ли мы понимаем те психологические эффекты, что воздействуют на сознание операторов, дистанционно ведущих войну с совершенно безопасного для них расстояния?" – спрашивается в документе. Ведь под войной и неизбежно сопряжёнными с ней потерями человеческих жизней всегда понималось нечто совершенно иное. В современной этике, отмечают авторы, имеется целое направление, где предполагается, что для того, чтобы война была морально оправданной – в отличие от просто юридически законной, – "она должна увязывать убийство врагов с элементом самопожертвования человека или, по крайней мере, с риском для собственной жизни".

Особое беспокойство должно вызывать очевидное и всё более сильное размытие роли человека в убийствах и той ответственности, которую должен нести всякий человек за преступное лишение жизни других людей. Совершенно справедливо задаются вопросы такого рода: "Какова же оказывается роль человека с моральной и этической точек зрения в случае применения автоматических систем убийства? Для автономной системы робота школьный автобус и танк - это, в сущности, одно и то же, просто элементы алгоритма в программе... У робота нет ощущения крайности, допустимости доступных способов и средств, нет необходимости знать, почему он нацелен на уничтожение того или иного объекта..."