Вячеслав Шеянов: Русский космос: Победы и поражения

Суть сегодняшнего мирового «кризиса», являющегося на самом деле переходом человечества в некое новое, пока еще непонятное нам состояние, заключается в приспособлении социальных отношений, адаптированных к прошлым, индустриальным технологиям, к идущим им на смену качественно новым постиндустриальным, в первую очередь информационным технологиям.

Это приспособление может быть весьма болезненным – и отнюдь не только на фондовых рынках, но и в повседневной жизни миллиардов людей.

В частности, информационные технологии по своей производительности качественно превосходят индустриальные. Даже простое дополнение традиционного индустриального оборудования информационными технологиями (включая системы коммуникаций и принятия решений), как показывает практика, резко повышает их производительность – с неожиданно неприятными социальными последствиями.

В самом деле: сравнительно низкая производительность индустриальных технологий делала их владельца зависимым от работников. Каждый человек был потенциальным источником прибыли – поэтому его требовалось отловить, обучить, поставить к станку и, как показал опыт борьбы с коммунизмом, еще и сделать так, чтобы он оставался всем этим доволен. Из последнего выросли идеи «благосостояния для всех», общество массового потребления и средний класс в его современном понимании.

Однако для постиндустриальных технологий, лишь первым этапом развития которых являются технологии информационные, характерно качественно иное отношение к рабочей силе. Ведь они значительно более производительны – и использующее их общество для производства прежнего количества материальных благ (воспринимаемых рынками и находящих спрос) нуждается в качественно меньшем количестве работников!

Общество, применяющее преимущественно постиндустриальные технологии, нуждается в существовании элиты, обеспечивающей управление, научные исследования и культурную среду, а также в относительно небольшом количестве людей, непосредственно занятых производством.

Все остальные оказываются попросту лишними, подобно основной части населения России в парадигме «экономики трубы» (то есть полной переориентации на экспорт сырья, проведенной в рамках либеральных реформ). Они нужны лишь с точки зрения потребления, как генераторы необходимого экономике спроса, – но производить им попросту нечего, любой изготовленный ими продукт будет лишним, так как не найдет спроса.

Соответственно, они не производят, но лишь потребляют, а точнее – претендуют на потребление. С точки зрения коммерческой эффективности, это недопустимо, и объективная задача общества заключается если и не в их физическом уничтожении, то в их социальной утилизации, то есть в максимальном ограничении масштабов их потребления, которое по определению непроизводительно.

При этом максимальный разрыв между низкой производительностью и высоким потреблением наблюдается у наиболее благополучной части человечества – среднего класса развитых стран (это естественно, ибо огромные массы нищего населения стран Африки, арабского мира, Индии и Китая потребляют крайне мало).

Соответственно, обострение указанного противоречия и нарастание объективной необходимости в сокращении непроизводительного потребления давит в первую очередь именно на этот средний класс, на источник глобальных настроений благополучия.

Результат – «размывание», а если называть вещи своими словами, обнищание среднего класса как одна из основных тенденций глобализации. Мы видим разные стадии этого чудовищного процесса на постсоветском пространстве, в Восточной Европе и Латинской Америке, а в последнее десятилетие присутствуем при погружении в него США и, с заметным отставанием, «старой» Европы. При этом глобальный финансовый кризис на наших глазах становится могильщиком среднего класса наиболее благополучных западных обществ.

Таким образом, сохранение прежней, коммерческой парадигмы развития вынуждает человечество решать людоедскую по сути своей задачу уничтожения значительных частей благополучных обществ. Понятно, что при этом произойдет глубокое преобразование и самих этих обществ, а с ними и всего человечества (ибо они воплощают в себе сегодняшние представления об успехе всей остальной, неразвитой части человечества, являются олицетворением его мечты и осознаваемой целью его развития).

Прежде всего, совершенно неясно, что будет после социальной утилизации среднего класса развитых стран с их демократическим устройством – ибо сегодня западная демократия формально представляет собой власть от имени среднего класса и в целях (с некоторыми оговорками) его благополучия; его рассасывание приведет к аналогичному рассасыванию само́й традиционной западной демократии.