В день приезда епископа у ворот с самого утра выстроился «почетный караул» из миссионеров и духовой оркестр. Перед воротами стоял столик, на нем деревянная тарелка с кусочками маниоки и солью. Оркестр заиграл марш, и со всех сторон стали сбегаться белые, метисы и индейцы. Хибаро были в праздничных таякунчах, вожди племен — в тавасах из перьев. В руках они держали копья, луки, ружья. Многие хибаро были одеты в свадебные костюмы, полученные от миссионеров. Даже корзины, в которых индейцы принесли фрукты и жареное мясо, были разукрашены разноцветными перьями. Такими же перьями были украшены и куски тканей, которыми индейские женщины привязывали к своим спинам младенцев.
Когда высланные вперед на конях братья-миссионеры известили, что епископ уже близко, к воротам подошел отец Иоганн. Он был в праздничном золототканом облачении. За ним шла свита из монахов, также в праздничных одеяниях. Хибаро, одетые в белые камжи, несли на высоких палках фонари из цветного стекла. Ученики школы в пестрых костюмчиках затянули церковные гимны.
Конная охрана выстроилась до самой реки. Несколько всадников поскакали навстречу епископу.
И вот вдали показалось облачко пыли. Вскоре стали видны всадники на мулах — это ехал епископ со своей свитой. Выехавшие навстречу епископу всадники трижды выстрелили в воздух из ружей.
Подъехав к воротам, епископ слез с мула. Это был седой, с продолговатым лицом, рослый мужчина. Он сбросил плащ и передал его подручным, которые кинулись облачать его в праздничное одеяние, а на голову надели высокую шапку — тиару. Кто-то из свиты подал ему епископский посох — длинную позолоченную палку с загнутым концом. Под звон колоколов и колокольчиков епископ направился в сторону церкви к обедне, а после обедни произнес на языке хибаро проповедь, обвенчал несколько индейских пар, одарил их стеклянными серьгами и бусами. Вождям племен за прекрасную встречу вручил по ружью.
В поисках новых форм миссионерской деятельности.
На миссионерской станции Сукуа идет футбольный матч. Ведь индейцы так любят футбол!
После службы на спортивной площадке начался организованный миссионерами футбольный матч. В нем принимали участие рабочие прииска и несколько индейцев. Хибаро футбол очень нравился. Они подзадоривали своих, чтобы те не сдавались. После игры, усевшись на траве, индейцы ели принесенную с собой пищу, завистливо осматривали подаренные епископом вождям ружья и удивлялись, откуда епископ берет деньги, что может купить столько ружей и так щедро раздавать их. Ведь чтобы приобрести ружье, хибаро приходится работать на золотомойке несколько лет.
— Наверное, много золотомоек у епископа? — расспрашивали Юкнюса молодые хибаро. — Или земли у него много?
— Ничего у него нет, — ответил миссионер.
Индейцы удивились.
— Кто же тогда дарит ему ружья?
— Вы!
Хибаро ничего не поняли. И Юкнюсу довольно долго пришлось объяснять им свою мысль.
— Вы работаете на плантациях миссий. Часть урожая идет в Куэнку — епископу. Работаете на золотомойке — половина золота уходит в миссионерский центр — тоже епископу. Так за чьи же деньги епископ сегодня раздаривал ружья? Не за ваши?
— Мы больше не будем работать! — возмущенно заявили хибаро.
— Но если вы захотите приобрести охотничье ружье или другую вещь, куда вы пойдете? В церковь! К отцу Иоганну.
Хибаро пожимали плечами, а Альфас Юкнюс чувствовал удовлетворение, что хоть раз решился сказать индейцам правду. Узы монашеского обета, привычка к послушанию до сих пор стесняли его. Но помпезность сегодняшней встречи епископа на фоне нищенского существования индейцев, лицемерная и показная щедрость «его преосвященства» возмутили и окончательно вывели из себя молодого монаха. Приближалась духовная беседа с епископом. Как поступить? Лицемерить дальше или откровенно, без недомолвок открыть духовному отцу свои мысли?
После исповедования миссионеров Я трогательной проповеди, в которой прославлялся их «тяжкий труд», епископ созвал всех на совещание.
— Миссионерские станции не выполняют свои основные задачи, — подчеркнул епископ. — Очень слабо осуществляются указания, содержащиеся в папских энцикликах. Ведь «Berum ecclesiae» Пия XI, «Berum novarum» Льва XIII и «Maximum illud» [21] Перечисляются энциклики римских пап, касающиеся совершенствования миссионерской деятельности.
Бенедикта XV — это великая хартия в истории миссий. Миссионеры должны прийти к язычникам, построить им церковь, научить их христианской вере, подготовить местное духовенство. А мы? Эта проблема решается в Эквадоре со времен иезуитов, но решена ли она? Нет! Ужасно! Дольше так продолжаться не может. Подготовленные миссиями Макас катехеты являются, по существу, полудикарями. Слабо знают испанский, не поддаются воспитанию, а часть их сбежала из семинарии! Значит, учителя и руководители станции Макас не выполнили энциклики папы Пия XI «Berum ecclesiae». Как только эпидемия оспы в тех местах кончится, на станцию Макас будут посланы новые миссионеры. Бывшие миссионеры Макас через неделю отправятся в Роджи и там организуют новую миссионерскую станцию.
Читать дальше