Борис Вадимович Соколов - Мифическая война. Миражи Второй Мировой

В Первую мировую войну немецкие войска воевали против русских в несколько раз эффективнее, чем австро-венгерские. Боеспособность последних подрывалась нестойкостью и нежеланием воевать чешских, словацких, сербских и румынских полков. В борьбе же с германскими войсками русские войска так и не смогли осуществить ни одной успешной операции. Все сражения заканчивались либо победой немцев, либо вничью. Сказывалось как превосходство немцев в артиллерии, в том числе за счет гораздо более лучшей обеспеченности снарядами, так и превосходство немцев в подготовке бойцов и командиров. Русские офицеры, хорошо подготовленные теоретически, плохо владели практикой управления войсками в конкретных боевых условиях. Следует также отметить, что во Вторую мировую войну аналогом австро-венгерской армии на русском фронте являлись румынские войска. Потери румынской армии убитыми были примерно равны потерям противостоявших ей советских войск.

Можно также оценить соотношение советских и немецких потерь по потерям офицеров, которых всегда считают точнее, чем рядовых. Согласно данным, приведенным Мюллером-Гиллебрандом, сухопутная армия потеряла на Востоке с июня 41-го по ноябрь 44-го 65,2 тыс. офицеров погибшими и пропавшими без вести. Общие же безвозвратные потери вермахта составили за тот же период 2 417 тыс. человек. Таким образом, на одного убитого офицера приходилось 36 рядовых и унтер-офицеров. Доля офицеров в этих потерях составляет 2,7 %. Безвозвратные потери офицеров советских сухопутных войск, согласно подсчетам, завершенным только в 1963 году, составили 973 тыс. Если исключить из этой цифры сержантов и старшин, занимавших офицерские должности, а также потери 1945 года, то безвозвратные потери офицеров советских сухопутных сил за 1941–1944 годы, за вычетом политического состава, в вермахте отсутствующего, а также лиц административного (интендантского) и юридического состава, у немцев представленного чиновниками, составят около 784 тыс. Вот эти-то 784 тыс. и надо сопоставлять с 65,2 тыс. немецких потерь офицерами, приведенных у Мюллера-Гиллебранда. Получается соотношение 11,2:1. Оно близко к соотношению потерь погибшими армий СССР и Германии. В безвозвратных потерях отдельных частей Красной Армии соотношение солдат и офицеров было близко к тому, что существовало в вермахте. Например, за период 17–19 декабря 1941 года в 323-й стрелковой дивизии потери начальствующего состава среди убитых и пропавших без вести составили 3,36 %, что дает соотношение 28,8:1, а за вычетом политического и интендантского состава – 36:1. Для 48-го стрелкового корпуса 69-й армии в период с 1 по 16 июля 1943 года данные соотношения составят 17,2:1 и 19,9:1.

А 193-й гвардейский полк 66-й гвардейской дивизии с 10 июля по 9 октября 1943 года, без учета возможного пополнения, потерял убитыми и ранеными 56 офицеров и 1554 сержантов и рядовых, что дает соотношение между солдатами и офицерами 27,8:1. Между тем 10 июля, к моменту вступления полка в бой, на 197 офицеров приходилось 2022 сержанта и солдата, что дает соотношение 10,3:1. С учетом того, что к началу боев офицеров в полку было больше, чем требовалось по штату, в возможном пополнении доля офицеров наверняка была ниже, чем их доля в потерях, так что реальное соотношение солдат и офицеров в потерях могло быть больше, чем 28:1.

Поскольку в германской армии все санитары были мужчинами, а в Красной Армии – почти исключительно женщинами, у немецкого солдата, раненного на поле боя, было гораздо больше шансов, чем у красноармейца, что его эвакуируют с поля боя. Также и общее число пораженных в бою в Красной Армии было на порядок больше, чем в вермахте. Вследствие этого гораздо большая часть красноармейцев умирала на поле боя, не дождавшись помощи. Поэтому в Красной Армии в годы Великой Отечественной войны число погибших на поле боя было близко к числу раненых, тогда как в вермахте на одного убитого на поле боя приходилось в среднем 3–4 раненых.

Общие потери Германии погибшими в годы Второй мировой войны точно оценить не представляется возможным. Если потери вермахта можно приблизительно определить в 4 млн человек, включая сюда также австрийцев, эльзасцев, судетских немцев и других иностранцев, сражавшихся в составе вермахта, то потери гражданского населения не поддаются исчислению. Установлено только, что жертвами бомбардировок англо-американской авиации германских городов стало около 538 тыс. мирных жителей в границах Германии 1937 года, а в Австрии, Эльзас-Лотарингии и Судетской области – еще около 40 тыс. Общие же потери германского и австрийского мирного населения, включая жертвы репрессий со стороны нацистов, евреев, убитых в рамках «окончательного решения еврейского вопроса», жертв бомбардировок, а также тех, кто погиб во время боевых действий на территории Германии и Австрии в 1944–1945 годах или пал жертвой голода в последние месяцы войны, разными исследователями оцениваются от 2 до 3 млн человек. С учетом этого общие потери Германии и Австрии во Второй мировой войне можно оценить в 6–7 млн человек. Однако эти оценки крайне приблизительны. Демографически же баланс довоенного и послевоенного населения Германии и Австрии составить нельзя из-за перемещения в Германию почти 12 млн немцев из восточных германских земель, отторгнутых от нее в 1945 году, а также из государств Восточной Европы. В СССР было интернировано 272 тыс. немцев из числа бывших активистов нацистской партии, полицейских, представителей «эксплуататорских классов», которые трудились над восстановлением советской экономики. Из них погибло 66,5 тыс.