Что касается мечты о космосе, то она родилась много раньше. И надо же, какие бывают совпадения! 9 марта 1934 года (запомним эту дату), возвращаясь с работы, Королев и Тихонравов проговаривали перспективы полета человека в космос и даже обсуждали, кто будет тем первым, на чью долю выпадет такое. В тот самый день родился Юрий Гагарин. Конечно же, это чистая случайность, хотя кое-кто пытается толковать ее как нечто "запрограммированное Высшим разумом". Что до Королева, то оказавшись в самом центре шумихи, поднятой вокруг его космического детища, он предпочтет ограничиться философским: "Наша жизнь — удивительнейшая штука".
И еще о том, что было "до того"
Человек вернулся из космоса.
Визит Королева в ракетно-космическое НИИ-88 в столь поздний час не был для Тюлина неожиданным (полковник Георгий Александрович Тюлин в последствии станет генералом и заместителем министра). Соседи по территории, товарищи по работе, друзья со времен командировки в Германию в победном 45-ом, они встречались часто и, как правило, после дневной суеты, когда директор головного ракетного института и главный конструктор ОКБ-1 могли чуточку "вздохнуть".
— Я ненадолго, — начал Сергей Павлович прямо с порога. — Как полагаешь, если будет принято решение о запуске человека в космос, можно уложиться в год-полтора?
— На чем собираешься запускать? — задал вопрос Тюлин, не выражая ни удивления, ни восторга.
Это был август 1958 года. Полковник Тюлин знал, что Королев лукавит, что он уже давно вынашивает идею создания пилотируемого космического аппарата, что в ОКБ-1 такой аппарат уже сделан. Начаты испытания, что этот разговор — своего рода тактический ход, но разгадать его он не мог. Королев же не торопился с ответом. Он пристально всматривался в лицо того, кому доверял многие свои тайны.
— В декабре шестидесятого, а может, и раньше, — начал было Королев и загадочно улыбнулся. Произносить возвышенные слова — не по его части. Сейчас, подумал он, будет самое трудное: от идеи надо переходить к обоснованию. — "На ней", — выдавил из себя со вздохом. И повторил: "На ней!"
Это "на ней" Королев произнес с той интонацией, смысл которой был понятен лишь им двоим. Еще в мае 1957-го он направил записку в Спецкомитет № 2, в которой излагал программу освоения космоса на ближайшие годы. Ему удалось заинтересовать своими планами Д.Ф.Устинова. В достижении задуманного Королев умел быть настойчивым и гибким, проявлял, когда надо, свой дипломатический талант и добивался решений, выгодных для себя.
— Семерка (речь шла о ракете Р-7 — М.Р .) еще не исчерпала своих возможностей, — продолжал он.
Тюлин впервые видел Королева таким задумчивым и настороженным. Он лучше других понимал, сколь трудный впереди путь. Кроме календарных дат, его надо мерять числом удачных и неудачных запусков, неделями и месяцами, проведенными на Байконуре, кропотливой расшифровкой телеметрии, объемом служебных бумаг. Но критерий по-прежнему один: удалось ли создать надежную третью ступень для ракеты, так называемый блок "Е"?
— Попробуй, Сергей, я тебя поддержу…
Итак, после таинственной гибели "Индигирки" минуло два десятилетия. 19 сентября 1960 года в Общий отдел ЦК КПСС поступила записка, которую подписали Д.Устинов (член ЦК, заместитель председателя Совмина СССР), Р.Малиновский (член ЦК, министр обороны), К.Руднев, В.Колмыков, П.Дементьев, Б.Бутома, В.Рябиков (министры СССР), М.Неделин (Главнокомандующий Ракетными войсками стратегического назначения), С.Руденко (заместитель Главнокомандующего ВВС), М.Келдыш (вице-президент АН СССР), а также группа Главных конструкторов: С.Королев (ОКБ-1), В.Глушко (ОКБ-456), М.Рязанский (НИИ-845), Н.Пилюгин (НИИ-885), В.Бармин (ГСКБ спецмашиностроения), В.Кузнецов (НИИ-944).
В Общем отделе ЦК документ с грифом "Сов. секретно (особой важности)" и пометкой "экз. № 1" будет зарегистрирован под названием "О подготовке к запуску космического корабля "Восток" с человеком на борту".
"Работы начать немедленно…"
Написанию этого документа предшествовала большая работа специалистов по анализу телеметрических измерений, полученных в ходе испытаний корабля "Восток-1" (кстати, у него были модификации, которые обозначались буквами "А", "Б" и "В". — М.Р .). Эти испытания подтвердили возможность создания нормальных жизненных условий в космическом полете. А вот содержание самого документа.
Читать дальше