Дмитрий Хмельницкий - Откровения Виктора Суворова — 3-е издание, дополненное и исправленное

Джон Эриксон глумился над нашими генералами, над их звонками в Москву, над их вопросами. Я могу ему ответить: это случилось утром 22 июня 1941 года. Почти за два года до этого, 3 сентября 1939 года, то же самое вопил Гитлер: «Что же мне делать?» Он первый попал в этот капкан и ответа на этот вопрос больше никогда не нашел.

Так вот я утверждаю: в 39-м году развязывать Вторую мировую войну Гитлер не желал и не готовился к ней. Каких бы тузиков на меня теперь за эти слова не спускали.

— А к чему он готовился? Что Гитлер планировал получить в результате пакта?

— Планировал он вот что.

Кораблестроительная программа Германии была рассчитана до 1948 года. Нападение в то время на Великобританию и Францию противоречило принципам Гитлера, изложенным в книге «Майн кампф». Часто Говорят: вот Гитлер же написал про земли на востоке — надо верить книге «Майн кампф».

Давайте верить этой книге. Там Гитлер четко пишет, что победить СССР можно только в союзе с Великобританией. В союзе! В 1939 году никакого союза с Великобританией не было. Кроме того, не было даже никакого нейтралитета. Великобритания была враждебна Германии. У Гитлера не было и близко такого флота, чтобы он мог состязаться с британским флотом. Позади Британии всегда маячили США, и если бы дело дошло до серьезной разборки, то они в любом случае выступили бы на стороне Великобритании.

Воевать против Великобритании, против Америки, да еще и против Советского Союза — то есть почти против всего мира — это было самоубийство, к которому Гитлер не был готов.

А на вопрос «что же он замышлял?» скажу: он собирал германские земли воедино. И пусть меня не посчитают за это нацистом. Мы, историки, разбираемся с фактами.

Начинал Гитлер с того, что ввел войска в Рейнскую демилитаризованную зону. Это Германия. В Первую мировую войну воевали все, творили злодеяния все, ошибки совершали тоже все, но козлом отпущения была объявлена Германия. И не говорите, что это я такой нехороший, — еще товарищ Ленин говорил о том, что этот Версальский мир несправедливый, грабительский, и это было правильно. Товарищ Ленин говорил, что обязательно найдется кто-то, кто будет с этим бороться. Правильно, нашелся такой товарищ, написал книгу «Мол борьба» и развернул борьбу против Версальского договора. И вошел в Рейнскую демилитаризованную зону.

Ничего плохого в этом нет — это Германия. И она, как суверенное государство, имеет право держать свои вооруженные силы на той самой территории.

Далее. Австрия по условиям Версальского договора не могла быть частью Германии, а с точки зрения Гитлера — могла. А почему нет? Если Австро-Венгрия была большой империей, то сейчас Австрия откололась и осталась одна. Есть Германия, и есть Австрия. Родственные по истории, родственные по культуре, по языку, религии, экономике… Два государства находятся рядом. Они хотят объединиться, а условия Версальского договора им это запрещают. Гитлер сказал: а я этого вашего Версаля не признаю — и присоединил Австрию.

Следующее — Судеты. В Судетах жило три с половиной миллиона немцев и очень незначительное количество, всего лишь несколько сот тысяч, чехов. Эти земли никогда ранее не были территорией Чехословакии, да и самого государства Чехословакия ранее не существовало. Была Чехия, была Словакия, входили они в разные империи в разное время. Чехословакию придумали в Версале впервые в 1918 году. Это нежизнеспособное государство, и как только появилась свобода выбора у Чехии и Словакии, они разъединились.

Так вот, Судетская область была отрезана от Австро-Венгерской империи, но там жили немцы. В том, что Гитлер их присоединил, ничего плохого не было. Ошибкой было то, что он пошел дальше, это была агрессия.

И далее Гитлер поставил перед собой четкую задачу соединить Германию в единое государство, потому как Восточная Пруссия была от Германии отрезана, опять же, Версальским договором. Гитлер требовал строительства экстерриториальной дороги от Германии до Восточной Пруссии. Далее, был немецкий город Данциг, там жили немцы. Он по условиям Версальского договора был вольным городом. А Гитлер говорил: почему это не Германия? Это Германия! Восточную Пруссию хочу соединить дорогой. Над дорогой и под дорогой я построю для поляков проходы. Такой был его план.

На это товарищ Сталин сказал: «Дорогой, слушай, зачем тебе какая-то там дорога? Половина Польши тебе, половина мне». На том и порешили.

— Можно твердо сказать, что инициатива деления Польши исходила из Москвы?