Дмитрий Хмельницкий - Откровения Виктора Суворова — 3-е издание, дополненное и исправленное

— Если мы берем 50 человек дипломатов, то 20 будет ГБ и чистых, 10 — ГРУ. Мы только разведка, а ГБ — разведка и контрразведка. Они же работают и против своих. Против русской эмиграции, например. Нас же это не касалось.

— Эта ситуация не изменилась со временем?

— Нет!

— И задачи, и структура — все те же?

— Да, да. За исключением того, что ВПК загнулся. Нет той потребности, которая раньше была. Но и ГБ тоже изменился… Это раньше докладывали, что кто-то с кем-то переспал… А в целом ребятки так же сидят, так же работают и так же пишут отчеты.

— «Ледокол» и «День М» поставили точку в вопросе о том, готовил ли Сталин нападение на Германию и когда. Да, готовил. Чему были посвящены следующие книги?

— После публикации «Ледокола», а затем его продолжения «Дня М» сразу же пошли вопросы.

Номер один: как же так, ведь Сталин уничтожил гениальных полководцев, без которых он был совершенно ни на что не способен?

И пришлось мне срочно писать книгу под названием «Очищение», в которой показано, кем был Блюхер, кем были Тухачевский, Якир и пр. Там разрушена легенда про 40 тысяч гениальных полководцев, которых Сталин якобы уничтожил. На самом деле это были 40 тысяч офицеров, уволенных из армии по разным причинам, (алкоголизм, выслуга лет и так далее). Каждый год из каждой армии уходят естественным образом тысячи офицеров.

Не все, кто был уволен, были арестованы, и не все, кто был арестован, были расстреляны. Эту книгу обязательно нужно было написать, потому что легенда об уничтоженных полководцах очень крепко вбита в головы людей, даже до сих пор. Не только в России. В английских и американских книгах эта легенда повторяется и живет до сих пор. Ее нужно выбивать.

В книге «День М» я задал моим критикам один вопрос, на который никто из них ответа не нашел. Дело в том, что в Красной Армии в то время было порядка двухсот тысяч офицеров. Если предположить, что 40 тысяч из них действительно пострадали, то как же это случилось, что остальные к 22 июня 1941 года находились на своих местах менее одного года? Это тоже одна из легенд нашей исторической науки: вот оттого, что Сталин расстрелял 40 тысяч полководцев, к 22 июня остались только неопытные офицеры.

Я говорю: подождите, давайте предположим, что он в 37-м году действительно всех перестрелял и назначил новых. И этих новых двести тысяч он перестрелял уже в 38-м году и назначил новый состав. Все равно к 22 июня у этих людей должно было быть по два с половиной года нахождения на должности. Террор был в 37—38-м годах, уничтожили никак не половину, а гораздо меньше, и если разобраться, то пострадавшие составляли только одну десятую часть офицеров. Как же получилось, что все остальные находились на своих местах менее одного года? На этот вопрос никто не сумел ответить.

— А как на него можно ответить?

— На него ответить очень легко. Вот стоит очередь на лестнице. Верхний человек двинулся на одну ступеньку вверх. Сколько человек могут продвинуться за ним?

— Все.

Допустим, было у нас две армии: Первая Краснознаменная и Вторая Краснознаменная. Допустим, командующий Первой армией расстрелян, а на его место мы назначаем нового командующего. Сколько человек получат повышение?

Заместитель командующего армией поднялся и стал командующим. Значит, какой-то командир корпуса станет теперь замкомандующего армией. И так далее, все до командира взвода включительно, который освободит свое место, станет заместителем командира роты, а на его место придет курсант, который примет взвод. То есть повышение получают 10, 12, 13 человек, если одна должность освободилась.

У нас же происходит следующее. Было две армии, вдруг их становится 28. Это ведь не 28 новых должностей, это вводятся новые должности командармов, их заместителей, начальников штабов и их заместителей, корпусов и так далее. Не было ни одной танковой дивизии, а стало вдруг 63. Не было ни одной авиационной дивизии, а стало 79.

То есть сотни тысяч офицеров оказываются на новых должностях. Двинулись все. В одних только танковых войсках, не говоря об училищах, о танкоремонтных заводах, о высшем аппарате, — всего было более миллиона человек. Это сотни тысяч сержантов и офицеров.

Допустим, на момент подписания пакта Молотова — Риббентропа у нас было четыре мехкорпуса, а в марте 1941 года вдруг формируется 20 корпусов.

На 1 сентября 1939 года у нас было четыре мехкорпуса, потом их разогнали. В новой книге я, кстати, описываю момент, когда разгоняли эти корпус. А затем стали формировать новые корпуса: в 40-м году девять, а в 41-м еще двадцать. Это было жестокой ошибкой. Чтобы в марте месяце сформировать 20 танковых корпусов, для каждого из которых требовалось порядка пяти тысяч офицеров, мы срывали с мест вообще всех командиров танковых войск, и кавалерии, и пехоты, и артиллерии, и так далее и так далее.