Мне захотелось взглянуть на Крещатик сверху, и Лесь согласился отвести нас с фотографом в мастерскую своего отца в мансардном этаже здания на Крещатике. Это одно из самых живописных и эффектных мест послевоенного Крещатика — архитектурный ансамбль, спроектированный главным архитектором Киева А. Добровольским (дома №№ 23—25—27). Центральная высотка отступила вглубь и поднялась на гору, к ней ведут ломаные марши лестниц, а в горе спрятался грот с кафе и рестораном (был еще фонтан). Короля играет свита — и эскортом высотки симметрично застыли внизу два 11-этажных дома, массивных и стройных одновременно, с могучими и витиеватыми эркерами по углам, что делает их похожими на испанские галеоны.
В одном из этих домов мы и поднялись на последний этаж. Внутри все выглядело не так роскошно, как снаружи. В подъезде попахивало, лифт тесный, какие-то двери с решетками — и то, что когда-то воспринималось как «Монмартр на Крещатике», сегодня явило свою природу областного худфонда или общаги с коридорной системой.
За тонкой дверью оказалась комната с неожиданно высоким потолком и такими же давно не мытыми окнами. На подоконник пришлось взбираться по лестнице, а оттуда уже через открытое окно выходить на разогретую крышу, залитую битумом и огражденную грубым подобием балюстрады. Вид отсюда открывался замечательный в обе стороны Крещатика, но мне отчего-то было невесело, а Александра огорчило освещение в этот вечер, и он почти не снимал. Поэтому мы скоро вернулись в душную мастерскую, где, обливаясь потом, распили фляжку коньяка. Поговорили о Киеве и Москве, об общих приятелях, об «оранжевой революции», наконец. Лесь ее горячий сторонник и предсказывал такое развитие событий еще весной, когда никто в это не верил.
— Ты что, еще и политолог? — спросил я.
— Та нет, я просто пророк, — отвечал он.
Мы немного попререкались, кто из нас больший пророк.
Лесь принялся расхваливать украинскую хату как экологически чистое жилье: глина, камыш; хозяин умирает, стены обрушиваются, земля всасывает и переваривает бренные останки, не оставляя отходов и следов.
Я возразил:
— А способен ты представить себе город из таких хат?
На этом мы закончили спор и вышли немного пройтись по Крещатику. Лесь признался мне, что сегодняшний Крещатик выносит с трудом и снимает с молодой женой квартиру на другом берегу Днепра, а сюда приезжает только навестить родителей. Вот если бы уличная «оранжевая революция» никогда не кончалась — другое дело, это было что-то! После этих слов мне сделалось совсем грустно. Напоследок Лесь показал мне закамуфлированный гастроном на этой стороне улицы, где я встал в очередь за сухим вином, чтобы вернуться в гостиничный номер и принять душ — июльский зной меня достал. Мы распрощались. Александр остался в тротуарной толчее дожидаться с фотоаппаратом несказанного вечернего света.
Другие берега
На нечетной стороне улицы также коечто сохранилось от старого Крещатика. Двухэтажный дом 27-А был флигельком в глубине двора за зданием «Интимного театра», где всходила когда-то звезда киевлянина Вертинского и одессита Утесова, выступавшего поначалу в разговорном жанре. Сейчас его делят Союз журналистов Украины, с входом с Крещатика, и казино, с входом со двора. В крещатицких дворах меня удивило обилие машин с номерами вроде 1111, 2222, 5555, из чего я заключил, что иметь жилье на Крещатике по-прежнему считается престижным.
Помимо ансамбля с высоткой эффектнее всего на нечетной стороне Крещатика смотрятся две великанские арки. Первая, высотой в 5 этажей, с видом на уходящую вверх улицу Лютеранскую, и вторая, пониже, являющаяся входом в жилищно-торговый Пассаж, построенный в начале Первой мировой войны. Пассаж должны были перекрыть еще стеклянной крышей размером в полквартала, да не успели, но и без нее он выглядит чрезвычайно солидно, на уровне аналогичной питерской или рижской ансамблевой застройки. Здесь было и есть самое элитное жилье на Крещатике. Здесь жил окопный офицер, лауреат Сталинской премии по литературе и диссидент Виктор Некрасов, эмигрировавший, когда стало окончательно ясно, что Крещатик в Монмартр, а Киев в Париж не превратятся никогда. Между упомянутыми двумя арками — застекленное здание 1960-х годов, не вписывающееся в общий стиль застройки. На первом его этаже вход на центральную станцию киевского метро «Крещатик» с замечательным плиточным панно в фойе. Здесь же «Макдоналдс» и «Эльдорадо» — на месте прежних мюзик-холла и ресторана «Метро». Лет сорок назад, говорят, это было моднейшее место на Крещатике. Фарцовщики в баре, богема в стекляшке по соседству…
Читать дальше
