Андрей Кокорев - Повседневная жизнь Москвы. Очерки городского быта в период Первой мировой войны

Мобилизованные в воинском эшелоне

Погрузка артиллерии

С кличем «Кровь проливать едем!» призывники по пути следования громили в щепки станционные буфеты, ларьки и лавчонки. В. Арамилеву запомнилось, что в вагонах не переводились «трофеи»: ящики с продуктами, окорока, связки колбас и баранок. Попутно отметим еще одну «шутку», которую практиковали парни, следовавшие на фронт. На стоянках они набирали в теплушки целые груды камней, чтобы потом на ходу бросать их во всех встречных, в окна сторожевых будок и вокзалов, разбивать ими изоляторы телеграфных проводов.

В опустевших московских казармах расположились девять запасных пехотных полков и две запасные артиллерийские бригады. В них готовили из новобранцев пополнение для боевых частей. В то же время, как свидетельствуют опубликованные в газетах приказы о награждении офицеров, сражавшиеся на фронте полки продолжали числиться «по Москве».

Но и кроме этого «московские» полки продолжали быть связаны с Первопрестольной тысячью нитями. Москва посылала на фронт изделия своей промышленности – оружие, обмундирование, снаряжение, а также целые эшелоны подарков. В городских госпиталях были размещены сотни тысяч раненых.

Прежняя, размеренная и беззаботная, жизнь «столичного города» Москвы с началом войны навсегда осталась в прошлом.

объявлением мобилизации самыми популярными в Москве людьми стали офицеры. Каждый из них, еще только собиравшийся отправиться на фронт, уже был окутан ореолом героизма. В мемуарах Н. Я. Серпинской приводится характерная деталь: «Дамы и барышни с завистью смотрели на моих и других кавалеров в военных френчах и не обращали на штатских никакого внимания» [4].

Стоит отметить, что и до войны офицеры войск московского гарнизона не были обделены вниманием москвичей. Так, полковые праздники стояли в одном ряду с другими общественно значимыми событиями жизни города. 29 июня 1914 г. торжества состоялись сразу в трех гренадерских полках: Перновском, Несвижском и Киевском, и горожане смогли полюбоваться грандиозным фейерверком.

А вот как встречали гостей на празднике в Сумском гусарском полку в конце XIX века:

«Праздник сумцев в то время посещала масса гостей. После молебна и церемониального марша, а также обычных тостов дамам подавались шампанское и фрукты, а все начальство и гости шли пить водку в помещении при манежном цейхгаузе, где были уставлены столы с закусками.

После этого дамы уезжали домой, а все остальные отправлялись в офицерское собрание, где обыкновенно сервировался завтрак человек на 120. Завтрак носил самый задушевный характер. Все гости от старшего до младшего вели самую оживленную беседу, тосты лились один за другим, в них вспоминалось все пережитое полком. Ф. А. Корш, хороший знакомый офицеров, всегда бывал в этот день в полку. По окончании завтрака, так примерно часов около пяти, подавались кофе, ликеры, после чего многие уезжали, а оставались лишь самые близкие лица к полку и те гости, которые уже, так сказать, из года в год проводили день св. Георгия Победоносца с сумцами. В то же время посылали за тройками к Ечкину и после семи часов ехали обыкновенно или в цирк, или в театр Корша. Ф. А. Корш в этот день обыкновенно ставил пьесу по желанию офицеров, и при входе офицеров в театр оркестр играл полковой марш.

По окончании спектакля садились на тройки и ехали в Стрельну, где уже по телефону был заказан ужин и традиционная солонина перед ужином. После закуски и малого антракта подавали ужин. После ужина звали обыкновенно цыган. Главный дирижер, цыган Федор Соколов, старался угодить офицерству. Хор пел самые лучшие цыганские песни. Солистка, лучшая тогда Ариша, пела “Очи черные”, Маша – “Трын-трава”, а Варя – “Быстро промчались вы, дни золотые мои”.

Сам же Соколов в заключение играл с артистической виртуозностью польку на мотив “В Самарканд поеду я, там красавица моя”. Вино лилось рекою, и кутеж продолжался, так что обыкновенно офицерство на свои квартиры попадало к 7 часам утра.

ПРИМЕТЫ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ