Вячеслав Майер: Чешежопица. Очерки тюремных нравов

В Советском Союзе стоит проблема возрождения Нравственности, Порядочности, Честности, Обязательности – всех тех человеческих качеств, которые были утеряны в процессе коммунистического строительства. Зная уголовную натуру, я уверен, что, сидящие на колу Рашидов, Кунаев, Щелоков, Чурбанов, экстремисты-подстрекатели к погромам армян, евреев, азербайджанцев, русских, турок и прочие выродки своим наглядным примером способствовали бы более энергичному обновлению общества. В эмирской Бухаре было всего несколько преступников, их содержание почти ничего не стоило, сидели они в бутылочной камере, в собственном дерьме. Жители об этом знали, ходили смотреть и беседовать с ними, а посему соизмеряли свои поступки с мерой наказания.

Из былых однодворцев, предпринимателей, хозяев, освоивших льды Севера и море тайги, советская система экспроприациями, коллективизацией, ГУЛАГами, всенародной пьянкой сварганила импотентное население, не желающее заниматься трудом, семьей, воспитанием детей. Она превратила лагерным и конституционным чешежопием мужчин в женщин, а женщин в мужиков – владимирских тяжеловозов, то есть стерла грани между полами, не достигнув превращения деревень в города, рабочих в профессоров, цыган в русских. Стирание продолжается.

В зонах и тюрьмах я видел столь низкое падение человека, когда чучек свое тело (о душе не приходится и говорить) уже не считал своим, а как бы общественным – коммунистическим, для всеобщего пользования. Эти чучеки реагировали только на болевой страх и пищевое раздражение.

Эту книгу для вас, желающих жить, написал зэк, живший по законам воровского мира, спасший десятки корешей, которые однако оплатили ему забвением. Прочтя ее, вы мне скажете спасибо и спасете себя, своих близких, сыновей, дочерей, оградите их от мира чучеков. Поймите, без нового пополнения этот мир захиреет. Я не обладаю учеными степенями и званиями, но я многое перечитал и много передумал. В зоны попадает чтиво как бумага для тарочек-закруток, как задне-обтирочный материал, как макулатура по две копейки за килограмм для библиотеки, как приобретаемое замполитами вроде для зоны, а на самом деле для себя и офицеров. Среди зэков-чучеков много всяких чудаков, которые выписывают журнал «Генетика», надеясь там увидеть голых баб. А на его страницах идут ряды математических выводов и расчетов популяций мушек-дрозофил, и подписчики, разочаровавшись в журнале, приносили его мне для чтива и проглатывания.

Язык книги, словечки вроде «чешежопицы» не посчитайте оскорбительным. Зэковский язык не похабен и не примитивен, он просто другой, чучелизированный, работает в ином пространстве, он экономен, многозначен, он без «заливов». «Чесать жопу» – значит думать. Редко кто, попав в тюрьму, чешет голову, осыпая клочьями перхоти с остриженной головы камеру. Почти все «чешут жопу», ерзая, вскакивая поминутно, ударяясь ей о стены, а то зажмут штанину в кулак и мыслят, мыслят так, что «шифер сыпется». – «Надо было раньше чесать жопу, чтобы не влипнуть» – похлопывает по плечу сокамерник. «Чешежопица» – состояние вечной растерянности и надорванности во всем существе. И разговор при этом получается сам с собой. В него вплетаются мысли, откровения, прозрения, крики, стоны, любовь. Где-то там, далеко папа, мама, луга, поля, пирожки с ливером, а близко – запах хлорофоса, шубные набрызги стен, преображающиеся в видения, ползущие вши, уколы мандавошек, слякоть мокриц, пачки филок, кровь. «Вся жизнь моя – чешежопица» – вздыхает отпетый человек.

«Чешежопица пошла» – ныне это редкая игра в хорошей воровской хате, когда все сыты, спокойны, есть чифирь, табак, хочется развлечься. Пидоров предостаточно. По уговору пидор надевает на хрящ любви пидора, а блатной по жребию, последнего, им указанного. Весело бывает – пидоры рассыпаются, как доминушки. Устраивают также македонскую игру, по преданию в нее играли воины великого завоевателя Александра Македонского в долгих походах. Пидоров ставят в ряд и их «чешежопят», как в игре «чехарда-езда». Потом говорят: «Была в хате Нафанаила (имя пахана) веселая чешежопица».

«Тебя можно почешежопить?» – вежливое обращение к пидору, который обязан согласиться, на то он и пидор, и сказать: «Приходите в баню и возьмите с собой кусочек сахара. Я его люблю, а также спросите согласие Хохла. Ныне я его пидор, он мой хозяин». Отчешежопить также значит наказать, поймать в укромном месте человека, сломать ему целку и поставить отметку на видное место – набранный иголками похабный, оскорбительный партак. Полагается также распустить молву о том, что такого-то отчешежопили. Это означает, что с этим человеком не стоит иметь дело, что он, короче – предатель и сволочь. Отчешежопленный стремится обычно «сгинуть с глаз долой», раствориться, исчезнуть навсегда. Отчешежопить могут кого угодно, иногда по розыгрышу, отца, мать, бабушку, жену, дочь, сына, зэка.