Джулия Мансанарес - Всего лишь 13. Подлинная история Лон

Банье, как и Бонтах, очень нравилось пасти буйволов, ловить лягушек и рыбу в пруду и рвать чили с полей. Он никогда не был хорошим учеником, но он был счастлив. Когда ему исполнилось тринадцать лет, его родители захотели, чтобы он продолжил обучение, но у него были совсем другие планы. Им и так повезло, что их сын смог доучиться до 8 класса, не бросая школы. В 15 лет он уехал из дома. Он поехал в Чиангмай навестить дедушку и бабушку с отцовской стороны. Он там пробыл довольно долго и встретил молодую девушку-каренку. Ей исполнилось только 16 лет, она была старше его на один год. Некоторое время спустя они поженились и вернулись в родительский дом в Бон Ионежалум. Даже после того, как он женился, мама ставила его желания на первое место, не обращая внимания на многие нужды оставшихся членов семьи, включая воспитание ее дочерей.

Собака Бонтах была ее лучшим другом и всегда могла защитить ее, когда та сбегала из семьи из-за страха. Однажды ее мать подумала, что у собаки бешенство. Старые сплетницы рассказали про то, как избавиться от этой болезни — отрезать собаке ухо, что она и сделала. Бонтах никогда не простила ей этого и тем более не забыла.

Моя провинция Убон на светлом фоне.

Бонтах родилась девочкой в безнадежно бедной семье, проживающей в маленькой, простой и тихой деревне на юго-востоке Таиланда, а именно в Бон Йонежалум, Тамбоон Нонгсаноох, Ампхур Бонталик, в провинции Убон Ратчатхани. На западе про ее дом сказали бы, что он убогий или первобытный: четыре маленькие стены, гнилой пол и ветхая крыша. Везде были дыры, через которые можно было видеть появляющиеся на небе звезды или чувствовать, как падают капли дождя во время ливня. Эта однокомнатная лачуга с полуразрушенными стенами всего лишь служила убежищем от палящего солнца, удушающей влажности и тропических ливней.

Из мебели было только несколько сломанных шкафчиков из ротанга и изношенные подушки. Туалетом была дыра в земле, окруженная четырьмя ветхими стенами. Вместо душа была кадка с водой, куда можно было залезть по плечи и поливаться водой из ковшика. Как и многие бедные деревни в этой части мира, в Бан Йонежалум были грязные дороги, неразвитая инфраструктура, не соответствующая требованиям школьная система, никакой деятельности для детей и тем более условий, чтобы играть или просто быть «детьми». Такой была ее деревня в одной из беднейших провинций северо-востока Таиланда, известной как Исаан.

Контраст между Бан Йонежалум и оставшейся территорией Таиланда был особенно заметен в сезон дождей или засухи. В засуху Исаан давал много листвы и бедный урожай, а во время дождей потопы смывали все на своем пути и как результат — опять маленький урожай. Так, деревенские улицы на северо-востоке обычно покрыты толстым слоем коричневой пыли, а ее жители страдают от безжалостного жара тропического солнца и влажности тропического климата.

Похожий на бабушку мясник в ленивой дремоте, в дневную жару

Продавцы ищут тень от жаркого солнца под рваным навесом

Напротив, тайские деревни центрального региона страны утопают в сочной зелени, покрывающей долины, уходящие в даль, насколько может видеть глаз. Листва на вершинах деревьев искрится золотистыми оттенками, как будто солнце поцеловало ее, а тянущиеся, покрытые листьями ветви внизу насквозь промокают от летних дождей и имеют ослепительный изумрудный цвет.

Исаан не сильно изменился с того момента, как Бонтах открыла свои широкие карие глаза с длинными шелковыми ресницами, сделала свой первый крошечный вздох и пустила первую слезу. Десятилетние мальчишки все еще ездили на своих мотоциклах, которые были в два раза старше их, детали которых были скручены ржавой проволокой и электрическими проводами, а сальные части были зачищены от грязи. Ее младшие братья и сестры сидели спереди и сзади, держась или протягивая свои маленькие ручки. Слышался постоянный гул моторов мотоциклов, на которых можно было увидеть всю семью и собаку. Широко расставив ноги, вся семья держались друг за дружку, а выхлопные трубы оставляли волну темного дыма. Другой постоянный, но более тихий шум доносился от фермерской колымаги — трехколесной повозки с прицепом, крепко прикрепленным к покрышкам. Когда проезжала эта современная версия буйвола, по всей улице было слышно громыхание его колес. Это было что-то среднее между трактором и повозкой, и вся эта конструкция служила для того, чтобы перевозить с полей рис и другие продукты в сезон урожая, когда работа была завершена.