Валерия Башкирова - Крупнейшие аферы и аферисты мирового масштаба

…Он сидел в парижском кафе, пил кофе и листал газету. Ровным счетом ничего интересного: скучная политика, дешевые скандалы, грязные интриги, Эйфелева башня срочно требует ремонта… Стоп! Специалисты не исключают, что отремонтировать башню уже не удастся и ее придется сносить!.. Идея, которая пришла ему в голову, была настолько дерзкой, что он даже нарушил свое неизменное правило не пить по утрам и после кофе заказал рюмку водки. Выпил залпом и выбежал из кафе.

Посетителя парижского кафе звали Виктор Ластиг. Однако в истории он больше известен под другим именем – Графа, одного из самых знаменитых мошенников XX века.

Ластиг родился в 1890 году в чешском городе Хостине. К окончанию средней школы он свободно говорил на пяти языках – чешском, английском, французском, немецком и итальянском. Продолжи он обучение, далеко бы пошел. Но учеба его не интересовала. Больше всего его привлекали две вещи – игра и деньги. Причем игра – гораздо больше, чем деньги.

Сразу по окончании школы он ушел из дома и отправился путешествовать по Европе. После нескольких арестов за мелкие проделки и бесчисленной смены мест обитания Виктор Ластиг обосновался, конечно же, в Париже – культурном, а главное, игорном центре Европы того времени. Как раз в середине 1920-х годов в Париже разворачивался знаменитый игорный Греческий синдикат, который вскоре превратился в крупнейшую игорную империю мира. В те годы здесь постоянно играли русские эмигранты Владислав Ходасевич и Георгий Адамович.

Играли часто, по-крупному.

В Париже Ластиг, в совершенстве овладев покером и бриджем, превратился в профессионального игрока. Он так поднаторел в этих играх, что они вполне обеспечивали ему безбедное существование. Респектабельный, с сияющей улыбкой, в костюмах от лучших портных мировой столицы моды, Ластиг заводил знакомства с будущими жертвами в фешенебельных ресторанах, на бегах, в театрах, на выставках, концертах. Главная задача состояла в том, чтобы как можно проще и незаметнее установить, есть ли у клиента деньги. Сделать это надо было так естественно, чтобы потенциальный клиент ничего не заподозрил и даже поблагодарил судьбу за знакомство со столь интересным и привлекательным господином, видимо, с огромными связями и возможностями, да еще и явно не бедным. (Так клиенты Ластига рассуждали до тех пор, пока не оставались без штанов – чаще в переносном, но иногда и в прямом смысле слова.) Дальнейшее было делом техники.

Следовало ненавязчивое предложение сыграть партию-другую в очень престижном месте. Новый знакомый не мог отказать столь обаятельному человеку. И вот тогда огромные расходы Графа на поддержание имиджа очень состоятельного бездельника – на шикарную одежду, дорогие аксессуары, другие сумасбродные траты – окупались с лихвой.

Вскоре Виктор Ластиг стал постоянным пассажиром трансатлантических пароходных рейсов. Разъезжая из Европы в Америку и обратно в каюте люкс, он делал ставку на богатых людей, которым нечем было занять свой досуг во время долгого и однообразного путешествия. Через пару дней плавания новизна впечатлений сменялась скукой: вокруг одни и те же лица, глупые и постные официанты, дурацкая обивка в каюте, отвратительная вечная качка, ставившая под сомнение выпивку и даже ухаживание за дамами. Ластиг мастерски использовал тоску по развлечениям, терзавшую туповатых и азартных американцев, снобов-аристократов и «новых европейцев», разбогатевших после Первой мировой войны на строительных подрядах и биржевых сделках. Надуть их, обвести вокруг пальца было для него высшим наслаждением. Надувательство привлекало Графа не только тем, что приносило неплохие доходы; оно давало ни с чем не сравнимое чувство превосходства над жертвой. Любитель охоты понимает, о чем мы говорим.

Сотни тысяч обитателей Парижа прочли в газете о том, что группа французских инженеров, обследовав Эйфелеву башню, заключила, что нуждающуюся в ремонте постройку уже, возможно, не спасти и ее придется сносить.