Валерия Башкирова - Крупнейшие аферы и аферисты мирового масштаба

Ло, как и любой шотландец, всегда гордился своей родиной. Он сохранял черты простого, любезного и разумного человека даже в период своего расцвета. Если он и был высокомерен, то только с аристократами, которые сами унижались перед ним. При этом он охотно общался со своими соотечественниками, пренебрегая знатными французами, ждавшими приема. Но когда Франция приняла его идеи, он искренне почувствовал себя французом, немедленно принял французское подданство и даже перешел из протестантской веры в католическую. Этих фактов достаточно, чтобы защитить его память от обвинений в мошенничестве.

Ло еще некоторое время тешил себя надеждой, что его во второй раз призовут во Францию и доверят приведение финансов в порядок. Он засыпал регента письмами, в которых вновь и вновь доказывал свою правоту и предлагал еще раз повторить эксперимент, но действовать более осторожно. Принц был не против. Во всяком случае, он не раз говорил, что хорошо бы восстановить систему Ло, только на более прочном основании. Но в 1723 году регент умер, что сделало возвращение Ло во Францию невозможным. Ему даже не удалось увидеть жену и дочь: Джона Ло не пускали во Францию, а их не выпускали оттуда.

Он опять стал много играть. Ему приходилось закладывать свой бриллиант, но каждый раз он выкупал заклад. Ло стал словоохотлив и без конца рассказывал о своих подвигах, защищая одних и обвиняя других. В слушателях недостатка не было. Одни считали, что ему известен какой-то секрет, превращающий бумагу в золото (среди них стоит упомянуть Петра I, вступившего с Ло в переписку и пригласившего его в Россию для передачи опыта). Другие были уверены, что он не настолько глуп, чтобы не припрятать часть своих богатств за пределами Франции, и надеялись чем-нибудь поживиться.

Около четырех лет Ло провел в Англии (его уже давно амнистировали по старому делу о дуэли). Здесь его сочли достаточно влиятельным и ловким человеком, чтобы послать с каким-то секретным поручением в Германию. Но у этого дела был уже совсем не тот размах.

Последние годы жизни Ло провел в Венеции, где написал объемную «Историю финансов времен регентства», чтобы оправдаться если не перед современниками, то хотя бы перед потомками. В 1 729 году Ло умер от воспаления легких. Его труд был впервые опубликован лишь спустя 200 лет. Значительно раньше появилась эпитафия:

Под камнем сим шотландец знаменитый.

Он превеликим счетоводом был

И с помощью системы, им открытой,

Всю Францию он по миру пустил.

Жан де Батц (Jean Pierre de Batz) (1754–1822)

Как известно, Первая французская республика просуществовала ровно пять лет. Началась она в 1789 году со взятия Бастилии. А закончилась в 1794 году заговором 9 термидора, когда были свергнуты Робеспьер и его соратники-якобинцы. Французы не успели опомниться, как от эпохи Республики перешли к эпохе Реставрации монархии. Но некоторые считают, что эта смена вех была не чем иным, как грандиозным спектаклем, задуманным и поставленным бароном Жаном де Батцем. «Серый кардинал» при дворе Людовика XVI после революции вышел в отставку и занимался в основном биржевыми спекуляциями. Главной режиссерской задачей мсье де Батца было спасти свою собственность, вложенную в крупнейшую монополию страны – Ост-Индскую компанию.

Барон Жан де Батц происходил из гасконской дворянской семьи, к которой принадлежал и живший за полтора столетия до него Шарль де Батц, он же Кастльмор Д’Артаньян, увековеченный пером Александра Дюма. Будущий «палач революции» родился в 1754 (по другим данным – в 1760) году в Гаскони. В 18 лет этот невысокий юноша отправился, как некогда Д’Артаньян, покорять Париж и поступил в полк драгун королевы. Спустя шесть лет он оставил военную службу и занялся финансовыми спекуляциями, в частности игрой на повышение акций компании по торговле с Индией. Значительную услугу ему оказали связи с видными французскими банкирами и промышленниками, которые он успел наладить в процессе светской жизни придворного офицера. Со временем он стал кем-то вроде посредника между высшим светом Франции и миром биржи. По поручению аристократических семей он проводил операции с ценными бумагами, которые они по тем или иным причинам не желали афишировать. Молодой гасконец сумел оказать тайные услуги самому Людовику XVI, который с его помощью увеличил собственное состояние, отдав в рост суммы из казны. Де Батц также получал от королевской семьи официальные заказы на размещение и выкуп государственных займов, за что был пожалован чином полковника. По Лувру ползли слухи, что гасконец в скором времени займет пост министра финансов, но тайные отношения короля с ловким финансистом вели скорее к тому, что де Батц и дальше будет оставаться в стороне от официальной политики. Людовик и Мария-Антуанетта были лично заинтересованы в том, чтобы такой нужный человек всегда был под рукой в качестве внештатного консультанта.