Михаил Рывкин - Хроника страшных дней. Трагедия Витебского гетто

Это лишь перечень. А еще были люди, конкретные исполнители. И работа без устали, и гражданская ответственность, и воля, и эмоции, и малодушие — тоже были.

Всеволод Федорович Филатов, бывший механик дрожжевого завода, которому довелось эвакуировать предприятие, вспоминал: «…Когда угроза захвата Витебска стала очевидной, начал активно действовать только что созданный штаб эвакуации. Каждый директор старался получить больше вагонов и быстрее вывезти оборудование, чтобы установить его на новом месте в тылу. Помню, как наш сосед, директор очковой фабрики Меерзон, угрожающе размахивал кулаками, требуя: «У меня очки для летчиков. Кроме нас, их никто в Союзе не выпускает, а вы мне даете один вагон, а соседу (дрожзаводу. — Авт.) два». А я свое: мои трубки из червонной меди — стратегическое сырье, очень нужное фронту…

…Мы начали эвакуацию завода 5 июля, а через сутки были готовы в путь… Нужно было отправить в тыл рабочих и их семьи. Оставаться в городе никто не хотел… А мест в вагонах нет. Люди сами искали выход: сооружали из досок нары, выискивали места между станками…

…9 июля самолеты врага бомбили мост и вокзал. Усилился артобстрел жилых кварталов. Город был охвачен дымом. Кругом неразбериха…

Появилась мысль взорвать завод, поскольку он был заминирован, но я не имел на это права. По мобилизационному плану взорвать любое предприятие в городе могла и должна была специальная команда» [13] Архив книги «Память», историко-документальной хроники города Витебска. .

Из «Докладной записки» от 4 августа 1941 года секретарей обкома и горкома партии В. Комиссарова и М. Левикова в ЦК КП(б)Б: «…в основном предприятия провели эвакуацию организованно. Одновременно с этим имели место проявления трусости и паникерства со стороны отдельных руководителей предприятий. Так, директор фабрики (…) вместо организации отгрузки оборудования, погрузив в первый эшелон незначительное количество оборудования, пыталась сама уехать с крупной суммой денег, не произведя расчета с рабочими. (Она) была задержана и передана в органы военной прокуратуры. Директора заводов (…), погрузив в первый эшелон незначительное оборудование, этим же эшелоном уехали в тыловые районы. Паникерство проявил директор (…)». (В «Докладной записке» вместо проставленных нами в скобках многоточий названы предприятия и фамилии руководителей. — Авт.).

К тем, кто эвакуировался вместе с предприятиями, прибавлялись толпы охваченных паникой беженцев. Вокзал был переполнен. 9 июля движение поездов прекратилось. Люди спешили перебраться на лодках на левый берег Западной Двины. Многие пешком двинулись через Яновичи на Псков и Великие Луки, другие — по направлению к Смоленску. Однако 10 июля развернулось Смоленское сражение, и оба эти пути были перекрыты немецкими войсками.

Первой в семье Абрама Флейша эвакуировалась старшая дочь. Она училась на 4 курсе художественного училища, грузила его имущество и уехала вместе с ним. Потом на попутной машине уехали Абрам Флейш с женой и младшим сыном. Второй сын, Лев Флейш, не застав 9 июля никого дома, двинулся вместе с другими жителями в сторону Ярцева. Не доходя до Ярцева, они заночевали, а когда утром проснулись, увидели немцев, которые шли на восток. Убедились, что территория оккупирована, и решили вернуться обратно. В Витебск Лев Флейш пришел в начале августа.

Слово «эвакуация» знакомо сегодня многим, но только очень немногие из послевоенных поколений знают, что пришлось пережить людям, бежавшим из родных мест, чтобы спастись от фашистского нашествия, в каких условиях жили беженцы и эвакуированные.

Разумеется, разными были обстоятельства, в которых оказывались люди. Мы излагаем только факты. Без этой страницы история Великой Отечественной будет неполной, останется в тени многое из того, что несет мирным людям война.

«Мы с мамой, папой и сестренкой Юлей, — рассказывает Полина Матвеевна Кагно (по мужу Зильбер), — жили на Марковщине, по Ленинскому проспекту. Мама преподавала в ФЗУ (так тогда назывались фабрично-заводские училища. — Авт.) при заводе им. Кирова. Папа после окончания политехникума работал в конструкторском бюро фабрики им. «КИМ». Перед войной он сломал ногу и долго не работал.

В первые дни войны никакой паники дома не было. Родители не сомневались, что все это ненадолго. Но вскоре стали летать немецкие самолеты. Начались бомбежки, воздушные тревоги, бомбоубежища. Становилось страшно.