Уильям Грэшем - Человек проходит сквозь стену. Правда и вымысел о Гарри Гудини

Именно эта способность Бея интересовала Каррингтона. Остальное было обычными трюками, многие из которых описывал еще сам Каррингтон в своей книге «Цирковое искусство и трюки с животными», кстати сказать, более информативной, чем книга Гудини «Торговцы тайнами».

Перед погребением заживо Раман Бей сделал вид, что впал в каталептический транс. Затем его положили в гроб, крышку забили гвоздями, гроб поставили посередине сцены на кусок линолеума и засыпали небольшим слоем песка.

Старый приятель Гудини Джо Ринн, будучи членом наблюдательного комитета, вышел на сцену и, внимательно осмотрев переднюю часть гроба, расположенную вдали от рампы вне поля зрения публики, обнаружил трещину в досках передней панели, через которую «обитатель» гроба мог просунуть соломинку или трубочку для дыхания.

Однако Раману Бею, очевидно, не понадобилось ничего подобного, так как «захоронение» продолжалось всего несколько минут.

Гудини больше всего задело намерение Бея опуститься в водонепроницаемом металлическом гробу на дно Ист-Ривер. Этим, в основном, объяснялся взрыв его негодования во время телефонного разговора с Коллинзом. Ведь дервиш, можно сказать, наступал на пятки всемирно известному маэстро. В течение многих лет, с 1911 года, Гудини показывал этот номер. И он знал, что для этого совсем не нужно впадать в каталептический транс. Сохраняя спокойствие и дыша как можно экономнее, можно жить в гробу или любом другом ящике на удивление долго!

Выступление египтянина состоялось в июле. Он был уложен в цинковый гроб, крышку которого надежно запаяли оловом. Но еще до того, как гроб опустился на дно, зазвенел сигнальный звонок. Когда гроб подняли и сняли крышку, все увидели, что дервиш по-прежнему в трансе. По-видимому, египтянин мог звонить, даже находясь в бессознательном состоянии!

Из газетных отчетов об этом событии стало известно, что Раман Бей был итальянцем арабского происхождения, посвятившим двадцать шесть лет жизни; изучению тайн восточных учений, что и позволило ему совершать свои подвиги.

Второе погребение этого итальянского араба состоялось в бассейне хорошо известной плавательной школы. На этот раз Раман оставался в гробу целый час, хотя под водой находился всего двадцать четыре минуты: гроб периодически поднимали, чтобы сменить людей, стоящих на нем, благодаря чему он и погружался.

Гудини не присутствовал на демонстрации, но его представлял там Джо Ринн, который тщательно все записывал, чтобы Гудини мог «разоблачить факира». Затем Гудини вызвал бурю в прессе, заявив, что он готов повторить то, что сделал дервиш, но естественными средствами. Он назначил дату, 5 августа, и место — плавательный бассейн отеля «Шелтон» в Нью-Йорке.

Для контроля времени был выбран Джо Ринн. Среди свидетелей был Джозеф Даннингер, тайно изучавший оккультное искусство, друг Гудини и поклонник его методов. За исключением членов комитета, избранных для наблюдения вблизи бассейна, все остальные наблюдатели по настоянию Гудини были отведены на галерею для зрителей. Там, на галерее, он заметил знакомое лицо и воскликнул: «Что делает здесь этот человек? Он должен уйти». «Этот человек, Хиуорд Каррингтон, спокойно ответил, что он является корреспондентом журнала, и это было истинной правдой. Гудини позволил ему остаться на галерее.

Гроб, выбранный Коллинзом для испытания, был сделан из гальванизированной стали и снабжен сигнальным звонком, подобным тому; который был у Рамана Бея, и телефоном. Коллинз поддерживал с боссом телефонную связь в течение всего испытания, разговаривая с ним каждые пять минут, чтобы быть уверенным, что с ним все в порядке.

Гроб, крышка которого была надежно припаяна, был погружен на дно бассейна и удерживался при помощи сменяющих друг друга людей, стоящих на нем. Через полчаса они случайно соскользнули с гроба, который поднялся на поверхность. Однако Гудини сказал, что он не ушибся, и гроб снова погрузили на дно.

По прошествии часа Коллинз стал звонить Гудини каждую минуту. Но тот все еще не отдавал приказа к подъему. Через час с четвертью Гудини сообщил, что вода стала просачиваться в гроб. Однако он все еще не просил поднять его.

Время объявлялось каждые тридцать секунд. По прошествии полутора часов Гудини сказал Коллинзу: «Я думаю, мне лучше подняться. Я немного замерз».

Пульс Гудини после освобождения вырос с 84 до 142, диастолическое давление крови упало с 84 до 42. Гудини немного дрожал и выглядел измученным, однако он довольно бодро обратился к газетчикам, заявив, что доказал способность человека довольно долго находиться в ящике без дополнительного притока воздуха и без помощи чего-либо сверхъестественного.