Жорж Садуль: Всеобщая история кино. Том 4 (первый полутом). Послевоенные годы в странах Европы 1919-1929

Если «Три мушкетера» Андреани и Диаман-Берже встретили конкуренцию за границей, то есть американскую версию Нибло — Фэрбэнкса, то на внутреннем рынке и на периферии они имеют блестящий успех, что побудило «Пате консортиум» приступить к выпуску целой программы многосерийных супербоевиков: «Двадцать лет спустя» (те же постановщики и исполнители), «Агония орлов» Бернара Дешана (по роману Эспарбэ), обошедшийся в 2 миллиона, «Император бедняков» Лепренса (по роману Фелисьена Шансора), стоивший, несомненно, больше миллиона. Все эти фильмы должны были быть выпущены в течение 1922 года, когда «Пате консортиум» объединилась с компанией «Сосьетэ де синэроман», основанной ранее Жаном Сапеном, директором крупной парижской газеты «Матэн», выходившей миллионным тиражом и уступавшей только газете «Пти паризьен».

«Синэ-роман» и «Пате консортиум» широко использовали принцип многосерийности, введенный Херстом и Пате в Соединенных Штатах: еженедельный выпуск серий фильма, иллюстрирующих семь фельетонов, предварительно напечатанных в газете.

Эти фельетоны не всегда были лишены политической пропаганды, и вскоре после программного выступления Дени Рико эта затея вызвала протест профсоюзов, напечатанный Раймоном Фижаком в газете «Пёпль», органе ВКТ (Всеобщей конфедерации труда). Раймон Фижак писал в январе 1922 года:

«Капитализм, подчинив парламент своему влиянию и поставив себе на службу крупную прессу, теперь решил овладеть еще и новым средством пропаганды — кинематографом. Нетрудно заметить, как за последние два-три года изменяются кинокомпании. Намечается очень четкая ориентация на политическую и социальную информацию. Как в планах своих административных советов, так и в выборе сюжетов общества по кинопроизводству все время стремятся использовать фильмы как средство пропаганды в пользу капитализма и своих частных интересов.

Посмотрите программы: первое место в них занимают военные сюжеты. Ужасающие уроки, данные нам пятью годами войны, как будто забыты: поединки мушкетеров, дуэли отставных офицеров с «ультралевыми», эпизоды, прославляющие «наполеоновскую эпопею», снова возрождают культ силы и превосходства оружия. Этому обдуманному намерению возбудить любовь к показному военному блеску мы и должны прежде всего противиться».

Раймон Фижак, конечно, преувеличивал, обвиняя рапиру д’Артаньяна в том, что она служит «пропаганде капитализма» и духу военщины. Однако он был прав, когда говорил об «Агонии орлов», фильме, поставленном по очень слабому роману ультрабонапартиста и ярого реакционера Эспарбэ.

В ту же эпоху Деллюк, в «Синэа» от 31 марта 1922 года, цитировал статью Андре Антуана, писавшего в «Франс э монд»:

«Самая сильная французская кинематографическая фирма («Пате консортиум». — Ж. С.) не скрывает намерения организовать свое производство для обслуживания некоторых социальных идей и даже политических директив. Первая попытка, которой следует подражать».

В 1922 году Андре Антуан был сторонником политических идей, очень далеких от его прежних взглядов той эпохи, когда он основал «Театр-либр». Дальше в своей статье он поддерживает грандиозные намерения «Пате консортиум», явно выраженные в фильме «Император бедняков», очень дорогом боевике, некоторые эпизоды которого были раскрашены при помощи трафарета по методу «Пате-колор». Роман, по которому его поставили, был предложен профессором университета Антони Блонделем в следующих выражениях:

«Когда-нибудь будут изучать роман Шансора «Император бедняков», как в наше время изучают «Пармскую обитель» и «Красное и черное» Стендаля… Никто со времени Золя не создал такого сгустка событий вокруг драматического действия и мощной идеи. Шансор, этот д’Артаньян от литературы, обладает такой силой, как сама жизнь… Таинственным образом он воскрешает мир труда. Он управляет толпой, трудовым народом с мастерством, о котором и не подозревали поклонники великого романиста-либертена Фелисьена Шансора… Он вас захватывает… Я бы никогда не подумал, что Шансор способен на такую бальзаковскую разносторонность, наблюдательность…» («Синэ-магазин», 30 декабря 1921 года, с. 10–13).

Рассмотрим же этот роман и фильм Рене Лепренса не как произведение, достойное Стендаля, Бальзака или Золя, но как документ, свидетельствующий о «социальных идеях» «Пате консортиум», кое-где цитируя текст Фелисьена Шансора.

Его герой, Марк Анаван (это имя следует расшифровать как «marche en avant» — «иди вперед»), несомненно, сошел со страниц Эжена Сю, его «Парижских тайн». Он был неким новым герцогом Родольфом, наследником больших мельниц на Сене-и-Уазе (играл его Леон Мато). Растратив 5 или 6 миллионов, он отказался от своего роскошного особняка, распустил всех слуг и, одевшись в лохмотья, инкогнито, как «бедняк», нанялся работать в счастливую коммуну Сен-Сатюрнен в департаменте Вар, где царило благодетельное равенство; там он влюбился в красивую крестьянку Сильветту (Жина Релли), «живую статуэтку, вроде тех, что служили натурой для скульпторов из Танагра».