Евгений Татарченко - Воздушные силы в итало-абиссинской войне

Известно, что Италия не ограничивалась лишь словами, а предпринимала и предпринимает в отношении подготовки намеченной экспансии вполне конкретные целеустремленные действия. В Египте, где живет 40 000 итальянцев, в Тунисе, в Сирии, в Палестине, в Турции, на Аравийском полуострове в Йемене, Геджасе, — всюду Италия не только ведет проитальянскую пропаганду, но и постепенно завоевывает экономические позиции, подготавливает себе сторонников среди туземной буржуазии. Так подготавливалась Италией вторая империалистическая война на европейско-азиатско-африканском ее театре.

В нашу задачу не входит, понятно, полное освещение подготовки второй империалистической мировой войны.

Нам казалось лишь совершенно необходимым даже в кратком специальном исследовании указать на то, что завоевание Абиссинии Италией вовсе не является самоцелью, что эта война — лишь один из этапов вползания капиталистического мира во вторую империалистическую войну, что поэтому эту войну нельзя рассматривать изолированно от общей международной политики за последние два-три десятилетия. В частности, из этого следует, что во второй империалистической войне Африка, Средиземное и Красное моря сделаются весьма активными и важными частными театрами общего мирового театра войны.

Действия Италии вытекают из широко задуманного военно-стратегического плана вползания во вторую мировую войну. По этому плану Абиссиния может не в столь далеком будущем стать важнейшим опорным пунктом в борьбе за новый, полный передел мира.

Авантюризм итальянского империализма состоит в том, что его грандиозные, хотя бы и довольно тонко продуманные планы не имеют под собой достаточно надежной экономической базы и не принимают в расчет подлинных интересов многомиллионных масс, которые одни только решают, в конечном счете, исход всего исторического процесса.

Еще в 1936 г. товарищ Молотов в своем докладе говорил: «Не исключено такое положение, что расчеты империалистических клик на пассивность народных масс могут провалиться в самый неожиданный момент, как это уже бывало раньше. (Аплодисменты). Нам, большевикам, не трудно понять такого рода стремления народных масс. Мы знаем также, что народным массам капиталистических стран чужды захватнические планы империалистов всех мастей…» («Правда» № 11, 1936 г.).

Что же собою представляет Абиссиния? Каковы в ней условия ведения войны, в частности — войны с воздуха?

Это страна больших контрастов и удивительных парадоксов: географических, социальных, климатических и др.

Глубочайшие долины — и рядом высочайшие горы.

Рас Дашан — высочайшая вершина Абиссинского нагорья (4620 м).

Обычно реки являются естественными путями сообщения и соединяют различные области страны друг с другом. В Абиссинии же реки разъединяют эти области. Обычно пути сообщения развиваются вдоль рек. В Абиссинии же они развиваются вдоль хребтов гор, по водоразделам.

Пустыни — и рядом невообразимые почвенные и растительные богатства: кофейные деревья, дающие кофейные зерна лучшего сорта и образующие непроходимые естественные заросли; урожай зерновых, снимаемый два-три раза в год. А население в то же время живет в крайней нищете. Многочисленные семьи ютятся в грязных хатенках.

Это страна климатических контрастов. В долинах непереносимая, смертельная тропическая жара, а на высоких плоскогорьях, на горах — прекраснейший климат или вечное лето, или вечная весна, нет только зимы, нет снега, который не может удержаться сколько-нибудь длительное время даже на самых высоких вершинах. Полнейший штиль в долинах зачастую вдруг совершенно внезапно сменяется страшным ураганом, от которого толстые вековые деревья гнутся, как былинки. Затем так же внезапно ураган вдруг стихает, и снова настает знойная тишина, снова воцаряется полнейший штиль.

Это страна парадоксов и контрастов в отношении своих флоры и фауны: баобаб — «слон в растительном мире» — самое могучее дерево в мире, ствол которого доходит до 25 м в окружности. Но это дерево в то же время во многом похоже на траву, близко к семейству мальвовых. Это наиболее грандиозное дерево на земле, но от него почти нет тени. В сухое время года баобаб без листьев напоминает безжизненную развалину, однако эта «развалина» живет до 1 000 — 3 000 и более лет. В местностях, где водятся жирафы, растет особая порода деревьев. Когда эти деревья стары, полусгнили, проросли лишаями, то так поразительно схожи с жирафами, что ошибаются даже опытные туземцы-охотники.