Вильгельм Гартевельд - Среди сыпучих песков и отрубленных голов

Там, где 12 января 1881 года (еще так недавно) гремели орудия, где текинцы с возгласами «Аллах, Аллах», а русские с криками «ура» кромсали и убивали друг друга, сегодня подслеповатый кондуктор (из крестьян Костромской губ.) равнодушно провозглашает — «Геок-Тепе!»

Я глубоко пожалел, что поезд остановился в Геок-Тепе ночью, да и то ненадолго. Но, тем не менее, я, конечно, вышел из вагона и осмотрел все, что мог.

Знаменитая крепость, которую текинцы так героически защищали, расположена немного ниже Геок-Тепе и называлась тогда Денгил-Кала.

Сам Геок-Тепе представляет собою большой холм. От него начинается так называемый Ахал-Текинский оазис, и кончается хоть на время ужасная песчаная пустыня.

Около самой железнодорожной станции Геок-Тепе находится богато обставленный музей, в котором хранится масса исторических предметов, рисунков и документов, относящихся к штурму и взятию последнего оплота текинского народа.

Немного странное впечатление производит снаружи само здание, так как оно построено не в русском и не в туркменском стиле, а в… греческом.

Если многое в музее свидетельствует о выносливости русских солдат и об умелых распоряжениях Скобелева, Куропаткина и др. то и для побежденных он представляет собою храм славы. И многие из старых закаспийцев (участников взятия Геок-Тепе), которых я потом встречал в Асхабаде, рассказывали мне чудеса о храбрости текинцев, и все они с изумлением отдают дань достоинствам своих противников.

И теперь (спустя 35 лет), в отношениях русских и текинцев всегда заметно взаимное уважение друг к другу.

Но об этом мне придется говорить более подробно в следующей главе.

Пока могу сказать, что Геок-Тепе для текинцев является священным, и в их сказаниях и народных песнях его эпопея занимает одно из первых мест.

Впоследствии мне пришлось познакомиться с знаменитой между туркменами «Песнью о взятии Геок-Тепе».

Песня эта не только интересна в бытовом значении текста, но и очень красива по своему напеву. Пели мне ее текинцы в ауле Каши близ Асхабада. Текст ее первоначально был записан покойным муллою Аннаком (аул Кипчак), а русский перевод сделан А. Семеновым при содействии г. Ахмет-Бека-Эфендиева (переводчика при начальнике Закаспийской области).

Напев же этой песни, с аккомпанементом туркменских музыкальных инструментов, записан мною.

Приведу здесь слова этой во всех отношениях замечательной песни: