Подготовка русских войск к кампании 1572 г.
и стрельцом, и казаком и всяким людем в котором полку быти, и тому послана к бояром и воеводам розпись и списки. И боярину и воеводе князю Михаилу Ивановичю Воротынскому взяти себе списки и бояром и воеводам списки роздать…»[87]. Значит, именно эта предварительная роспись и была выдана Воротынскому, он же раздал ее копии подчиненным воеводам. Далее князю предписывалось после сбора ратных людей в районе Коломна—Кашира выступать на позиции по «берегу»[88]. И далее из контекста наказа следует, что после прибытия на указанные места князь должен был «… поимати по полком памяти: сколько с кем будет людей полковых в доспесех и в тегиляех, и без тигиляев и сколько кошевых. Да розписати, выбрав, головы добрые и розписати детей боярских и их людей по головам(выделено нами. — В.П.) по всем полком, чтоб всех людей розписати заранее»[89].
Итак, можно с высокой степенью уверенности предположить, что на основе этой предварительной росписи, после смотра по прибытии на места, М.И. Воротынский должен был провести окончательное «устроение» полков, включая и «прибылых» украинных воевод с их людьми[90], составив новую, на этот раз полную и окончательную роспись ратных людей всех разрядов «по головам», включая сюда послужильцев детей боярских и (sic –!) даточных пищальников[91]. Между тем в росписи указаны «по головам» дети боярские, стрельцы, казаки городовые и наемные, «немцы» ротмистра Ю. Фаренсбаха (о них речь ниже — В.П.), вятчане «на струзех», тогда как ни послужильцев детей боярских, ни даточных, ни кошовых, что должны были быть описаны «опричь прочих» — их нет. Следовательно, цифра 20 тыс. чел. носит всего лишь предварительный характер и не отражает действительную численность русского войска при Молодях.
Правда, все эти доводы можно подвергнуть сомнению на основании того факта, что был отмечен В.И. Бугановым — в тексте документа есть приписка против фразы о наряде, что он уже «послан»[92]. Однако, во-первых, это всего лишь приписка к основному тексту, касающаяся только одного его раздела, а во-вторых, из текста наказа Воротынскому отнюдь не следует, что наряд был на смотре в Коломне[93]. Кроме того, судя по писцовой книге Коломны 1577/1578 гг., там хранился знаменитый «гуляй-город» и затинные пищали к нему[94], но не сам полковой «наряд», который, стало быть, находился в Серпухове. И если большой полк должен был стоять в Серпухове, то имело ли смысл по весенней распутице перевозить с большими трудами наряд из Серпухова в Коломну, а потом опять направлять его в Серпухов?
Определив, что известная роспись носила предварительный характер и не отражала истинной численности русской рати, но только минимальный ее уровень, попытаемся определить верхний, максимальный ее предел. Добавим к почти 12 тыс. детей боярских максимум порядка 9-10 тыс. их послужильцев «в доспесех и в тегиляех, и без тигиляев». Кроме того, необходимо посчитать также даточных людей с пищалями, механизм сбора которых определен точно — с 500 четей земли «с бояр и со князей и з детей боярских» один боец. Ближайшим аналогом механизма сбора даточных людей может служить роспись войска 1604 г.[95] Правда, в этом случае, по замечанию А.П. Павлова, скорее всего, исходили из расчета со 100 четей земли один воин[96]. Однако в 1604 г. круг лиц, с которых должны были быть собраны даточные, был ограничен по сравнению с 1572 г. Кроме того, известно также о мобилизации монастырских слуг, и хотя об этом говорят новгородские летописи, вряд ли данное мероприятие ограничилось только лишь одними новгородскими монастырями. С учетом всех этих обстоятельств можно предположить, что вместе с казаками М. Черкашенина М.И. Воротынский имел возможность рассчитывать еще минимум на 3-4 тыс. ратных людей. В сумме получается, что всего «береговая» рать вполне могла насчитывать до 28-32 тыс. чел., без учета кошевых. Распределение людей по полкам см. Таблицу 1.
Таблица 1. Численность полков армии М.И. Воротынского согласно
предварительной росписи марта 1572 г.*
* В скобках приведены расчетные данные с включением послужильцев детей боярских, численность которых не нашла отражения в росписи.
Анализ данных этой таблицы позволяет сделать ряд интересных наблюдений относительно устройства русских полевых армий того времени. «Береговая» рать на 2/3 состояла из поместной конницы[97], да и значительная часть пехоты, скорее всего, была посажена на-конь для большей маневренности. Случаев такой службы в то время можно найти немало — например, конными были стрельцы и казаки, входившие в войско И.В. Большого Шереметева в 1555 г. Обращает на себя внимание необыкновенно большая доля ратников, вооруженных огнестрельным оружием — до 1/3 всех бойцов. Еще раз подчеркнем, что русское командование в предстоящей битве сделало ставку на достижение качественного перевеса над неприятелем и, забегая вперед, отметим, что оно не ошиблось в своих расчетах.
Читать дальше