Эпсли Джордж Беннет Черри-Гаррард - Самое ужасное путешествие

Телеграммы со всех концов мира, специальные поезда, суда в праздничном убранстве, толпы людей, приветственно машущих руками, пароходы, идущие к мысу, всеобщее ликование — такова была обстановка в субботу 26 ноября 1910 года, когда в 3 часа пополудни мы отвалили от Литтелтонского причала.

Прежде чем расстаться с цивилизованным миром, мы должны были ещё посетить порт Данидин, куда и прибыли в воскресенье ночью. Здесь погрузили последние запасы угля. В понедельник вечером мы танцевали в самых неподобающих одеяниях — выходные туалеты остались дома, и на следующий день, после самого восторженного прощания, двинулись наконец на юг. Наши жёны провожали нас, пока земля не скрылась из виду.

Среди тех, кто покинул борт в последний момент, находился мистер Кинсей из Крайстчерча. Он был доверенным лицом Скотта во время экспедиции «Дисковери» и Шеклтона во время его экспедиции в 1907 году. Мы все перед ним в глубоком долгу за помощь, которую он нам оказал.

«Он чрезвычайно интересовался экспедицией. Такой интерес со стороны чисто делового человека является и для меня преимуществом, которым я не замедлил воспользоваться. Кинсей будет моим агентом в Крайстчерче во время моего отсутствия. Я дал ему обычные полномочия своего поверенного и полагаю, что снабдил его всеми необходимыми сведениями, Его доброта к нам была выше всякой похвалы» [46].

«Вечер. Неясные очертания земли. Мерцает маяк на мысе Саундерс» [47].

Больше всего забот требовали пони и собаки. Последние чувствовали себя плохо даже в совершенно спокойную погоду.

«Волны беспрестанно разбиваются о наветренный борт и рассыпаются тяжёлым дождём брызг. Собаки сидят, повернувшись хвостами к потокам воды, и вода бежит с них струями. Жаль смотреть, как они ёжатся от холода, и вся их поза выражает страдание; иной раз та или другая бедняжка жалобно взвизгивает. Вся группа представляет печальную унылую картину.

Поистине тяжёлая жизнь у этих бедных созданий!» [48]

Лошадям немного лучше. Четверо находятся посередине верхней палубы и хорошо защищены со всех сторон. Примечательно, что в непогоду они страдали намного меньше, чем остальные пятнадцать.

«На полубаке стоят пятнадцать лошадей бок о бок, мордой к морде, семь с одной стороны, восемь с другой, а в проходе между ними — конюх; и всё это качается непрерывно, повинуясь неправильному, ныряющему движению судна.

Если заглянуть в отверстие, оставленное в переборке, видишь ряд голов с грустными, терпеливыми глазами, наклоняющихся вперёд со стороны правого борта, тогда как противоположный ряд откидывается назад; затем наклоняется левый ряд голов, а правый откидывается. Должно быть пыткой для бедных животных выносить день за днём по целым неделям такую качку.

В самом деле, хотя они продолжают исправно есть, но от постоянного напряжения теряют вес и вообще хиреют. Всё же об их ощущениях нельзя судить по нашим меркам» [49].

Моря, через которые нам предстояло плыть к паковым льдам, вероятно, самые бурные на Земле. У Данте сладострастников во втором круге ада непрестанно крутит и истязает адский ветер.

Таким вот земным адом являются южные океаны, сплошным кольцом опоясывающие Землю и разгоняемые штормами, которые все мчатся и мчатся один за другим вокруг земного шара с запада на восток. Здесь вы встретите альбатросов — огромных странствующих альбатросов и дымчатых альбатросов, подобно Паоло и Франческе, легко несомых яростными вихрями вокруг Земли. Вряд ли они садятся на сушу чаще чем раз в год — когда прилетают на острова в этих морях для выведения потомства.

Среди морских птиц множество красавцев, но пальма первенства бесспорно принадлежит снежным буревестникам, которые, как никакое другое земное существо, походят на персонаж из сказки. Совершенно белые, они кажутся прозрачными. Духи паковых льдов, они почти никогда, за исключением периода гнездования, не покидают льды и

«поодиночке носятся над ними взад и вперёд, выписывая беспорядочные узоры и сверкая на фоне синего неба, словно бесчисленные белые мотыльки или искрящиеся снежинки» [50].

Прекрасны и гигантские буревестники с их удивительно разнообразным оперением. У одних оно почти белое, у других коричневое, но встречаются и самые различные сочетания этих цветов. По мере продвижения на юг всё больше преобладают формы с белым оперением. Это явление невозможно объяснить исходя из общепринятой теории защитной окраски, ибо здесь нет врагов, которые угрожали бы этой птице. Может быть, оно связано с тепловым излучением её тела?