Для понимания последствий либерализма важно понимать его суть. Либерализм заявляет священность Прав Индивидуума, только индивид может решать, что ему выгодно, что полезно и т.д. - больше никто не должен это делать. По крайней мере, пока тот не нарушит права других Свободных Индивидуумов.
Такой подход элементарно нежизнеспособен на практике.
Дело даже не в том, что многие не очень-то привыкли обдумывать свои поступки (скажем, либералы часто выступают за легализацию наркотиков - мол, пусть человек сам решает, принимать ему наркотики или же нет), и странно надеяться на их осознанность решений, ответственность и проч.
Просто такая система, как она пропагандируется, устойчива не более, чем карточный домик.
Постулат либерализма: индивид всегда должен быть "последней инстанцией", никто не должен каким-либо образом навязывать ему решения. Нет никаких "объективных" подходов, все субъективно - "что хочу, то и ворочу, пока не наношу напрямую вред другому индивиду". Важно, что косвенный вред не учитывается: все отношения есть продукт договора свободных индивидов, и если кто потерял на сделке - то сам виноват.
Другой постулат: поскольку невозможно оценить вред от насилия объективно, а свобода фетишизируется, то заявляется: любое насилие над человеком есть безусловное зло. И наоборот - свобода принимать решения есть безусловное благо.
А теперь давайте вспомним классическую проблему узника, которая в той или иной форме регулярно проявляется в жизни.
Напоминаю суть: двое арестованных становятся перед выбором. Если оба не оговорят друг друга, то каждый получит некий срок - скажем, три года. А если один заложит другого, то получит всего год, зато другой - десятку.
Таким образом, выгоднее обоим молчать, но - только обоим одновременно. А вот в частном порядке можно и заложить подельника - и пусть сидит червонец, зато сам через год выйдешь. При этом понятно, что правила поведения "сразу всех заложить" не работают: тогда оба получат по десять лет.
Если рассматривать в общем виде, не сводя к уголовщине, - вполне себе жизненная ситуация.
Либеральная этика во всей красе: если думать лишь о себе, то оба получат максимум. А вот если следовать тоталитарным принципам - будет выгодно обоим.
Продолжим пример с арестованными. Сидят они, думают, а в камере появляется мрачный такой пахан и ненавязчиво так говорит "за жизнь" на тему "Не люблю тех, кто сотрудничает с полицией. Вот так не люблю, так не люблю, что как узнаю - сразу топлю в параше. Вот такой я непосредственный".
И под воздействием такой тоталитарной угрозы насилия выигрывают оба арестованных, что характерно.
Важно: выбирающих решение может быть много. Девяносто девять заключенных молчат, один всех заложил - все. И с ним ничего нельзя сделать предварительно, даже если он заявляет о своем намерении: это будет насилие!
Но уголовники - это так, для наглядности. А если на страну напали оккупанты?
С одной стороны - всем надо идти защищать Родину. Но, с точки зрения либерализма, принуждать никого нельзя, если не подписал контракт, прямо это обязывающий. И, понятно, риск большой…
Процитирую на эту тему LJ scholar_vit:
"Дело в элементарном выживании. Чтобы понять это, рассмотрим следующую ситуацию. Мне, правда, кажется, любезный читатель, что тебе уже стало скучновато. Ладно, расскажу тебе сказку.
Племя диких мизесов собралось у костра. Все знали, о чем разговор: у их пещеры обосновался лев, таскавший зазевавшихся мизесов. Как с ним бороться, племя знало: мужчины племени окружали льва и стучали в барабаны. Рассердившийся лев прыгал и напарывался на копье, выставленное загонщиками. Дело было опасное: часто лев успевал убить охотника до того, как попадал на копье. Но сделать это было надо, и притом всем вместе: в бою со львом один на один у мизеса шансов не было, а если льва не убить, то он постепенно съест всех. На львов охотились не впервые, и каждый раз перед охотой проводился ритуал Добровольного Согласия. Каждый взрослый мужчина по очереди выходил к костру и говорил: "Если все пойдут, то и я пойду. Моя клятва вступает в силу, когда все ее произнесут". И когда последний мужчина произносил клятву, все вставали и шли на охоту. Это был очень важный ритуал: мизесы ненавидели насилие, и никогда не использовали его друг против друга. Поэтому на охоту можно было пойти только добровольно.
Но сегодня отлаженная церемония дала сбой. Фон Хайек, подойдя к костру, сказал:
- У меня плохой запах. Все в племени это знают, - женщины племени согласно закивали. - Льву он тоже не понравится. Так что меня лев не съест. А вот если я буду у него над ухом в барабаны бить, может и задрать. Я не иду на охоту.
Читать дальше