Хельмут Альтнер - Берлинская «пляска смерти»

Женщина по мере своих возможностей пытается разъяснить нам обстановку. Она поясняет, что, пройдя несколько сот метров, мы выйдем на дорогу. Деревня слева называется Росков, южнее находится другая деревня, Бранденбург-на-Хафеле. Если мы пойдем на запад, то между Плауэ и Притцэрбе пересечем дорогу Бранденбург — Ратенов и окажемся возле Эльбы. Русские вряд ли успели добраться до этого места. [146] На этом этапе войны самые западные позиции занимали части 47-й армии. Они представляли собой цепочку водоемов, протянувшихся к северо-востоку от Бранденбурга в направлении Пэвезина.

Мы отправляемся в путь, стараясь держаться ближе к лесу, где находятся щели-убежища и противотанковые рвы. Повсюду валяется оружие и всевозможное снаряжение. Нахожу нашивку с надписью «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и эсэсовские петлицы. [147] Танковая дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» в это время находилась в Венгрии, однако ее полк, базировавшийся в Берлине, принимал участие в обороне имперской столицы, в частности — рейхсканцелярии, под которой находился бункер Гитлера. Одна танковая рота этой дивизии участвовала в боях под Вильмерсдорфом и вполне могла прорваться по мостам Шпандау до описываемых автором книги мест. Стараемся идти очень осторожно, потому что по дороге время от времени проезжают русские бронемашины. Один раз по дороге совсем рядом с нами проезжает конный обоз. На повозках сидят женщины в коричневой форме и пестрых косынках. Они смеются и поют. За ними едет русский солдат-конвоир с закинутым за спину автоматом.

Справа вижу женщину, копающую грядки. Она повернулась к нам спиной и не замечает нас, когда мы тихо проходим мимо нее. В воронке лежат тела двух немецких солдат, погибших, видимо, несколько дней назад. Среди деревьев стоят несколько подбитых машин, с них снято все более или менее ценное и полезное. Машина «Скорой помощи» без колес сильно забрызгана кровью. Неподалеку лежит разбитый вдребезги мотоцикл. Здесь же валяются обрывки формы и какой-то мертвец. Повсюду разбросаны сломанные винтовки, ручные гранаты и каски. Перед нами открывается широкая дорога. Она совершенно безлюдна. Мы быстро перебегаем на другую сторону и прячемся в кювете. Над кюветом густые заросли кустарника, и мне кажется, будто я оказываюсь в туннеле. Земля подо мной немного влажная. В кустах неподалеку от меня прячутся другие солдаты.

Идем дальше и вскоре находим тропинку. Перед нами расстилается мирная местность. Внизу, возле деревни, виднеются железнодорожные линии. Поля и луга кажутся похожими на огромную шахматную доску. Два человека отстали от нас, но зато присоединились два новых. Фольксштурмовец постоянно понукает нас, приказывая двигаться быстрее и не отставать.

У меня снова начинает болеть нога. Мы приближаемся к лесу, от которого нас отделяет расстояние примерно в два километра. Отбрасываем всякую осторожность и ускоряем шаг, думая лишь о том, как бы поскорее оказаться среди деревьев. Каждый раз, когда на дороге появляется какая-нибудь машина, мы тут же бросаемся на землю, затем встаем и продолжаем движение. Тропинка вскоре поднимается в гору и приводит нас к железнодорожной ветке, серебряной узкой лентой пересекающей поля. Мы прячемся в кустах и устраиваем привал.

На небе появляется солнце. Тишина. Больше не слышно стрельбы или взрывов артиллерийских снарядов, к которым мы так привыкли за последние несколько суток. Не слышно также пулеметных очередей и рокота авиационных двигателей. Больше ничто не напоминает нам о войне. Над миром разлит благостный покой.

Сидящий рядом со мной подросток-зенитчик баюкает раненую руку. Взгляд его тусклых безжизненных глаз невидяще устремлен в пространство. Боль, которая сейчас так мучает этого человека, проложила страдальческие морщины на его юном лице.

По дороге часто проезжают вражеские бронемашины, заставляя нас каждый раз бросаться на землю. Впереди — вторая тропинка, пересекающая ту, по которой мы идем. Она широкой дугой сворачивает по полю направо, затем налево, откуда ведет прямо к деревне. Густая живая изгородь отделяет нас от поля, по которому мы намереваемся добраться до леса.

Перелезаем через ограду и по мягкой земле шагаем к лесу. Впрочем, это уже не ходьба, а скорее беспорядочное передвижение смертельно усталых людей. Впереди идут фольксштурмовец и полицейские. Мы изрядно отстали от них. Неожиданно они останавливаются. До леса, который укроет нас под своей сенью, уже буквально рукой подать. Стискиваю зубы и бегу к деревьям, до которых меня отделяют уже считаные шаги.