Клим Дегтярев: Супермены Сталина. Диверсанты Страны Советов

Начнем с того, что в этой миссии участвовала не одна, а две разведгруппы. Первая — чекистов, во главе с Алексеем Ботяном («Алешей»), вторая — группа армейской разведки «Голос», которой командовал капитан Евгений Степанович Березняк («капитан Михайлов»), Согласно официальной версии — ему и его подчиненным удалось добыть планы минирования города, [10] Сторчак Ю. Так держать, «майор Вихрь»! // Киевский телеграф, 2004, 27 февраля — 4 марта. а потом разрушить кабель… Мы не будем пересказывать финальную сцену фильма.

При этом, как и группа «Алеши», «Голос» занимался совершенно другими делами. Обе группы только волей случая оказались в центре событий. Например, руководитель фронтовой разведки (после войны он ушел в отставку в звании генерал-майора) Илья Васильевич Виноградов признался спустя много лет, что «в задачу группы («Голос». — Прим. авт.) не входило спасение Кракова, а только сбор информации о противнике, — в общем-то, задача, типичная для армейской разведки, так сказать, «среднего радиуса действия». [11] Сергиенко А. Майор Вихрь: правда и вымысел // Советская Россия, 2004, 2 сентября, № 114. Да и партизаны Алексея Ботяна специализировались на диверсиях на коммуникациях противника и оказании помощи наступающим частям Красной Армии.

В том, что армейских разведчиков не предполагалось использовать для проведения активных действий в городе, свидетельствует состав группы. Резидент и радистка, был и третий человек, но он сдался фашистам. О том, как планировалось использовать группу, можно увидеть на примере их коллег, которых осенью 1942 года десантировали в окрестностях оккупированного немцами Минска. Капитану Красной Армии Федоту Акимовичу Калинину («Сене») было приказано создать в городе резидентуру и организовать сбор разведывательных сведений. При этом от него не требовалось создавать партизанский отряд (задача, которую приходилось решать почти всем чекистским группам).

В своей работе он мог рассчитывать на свои старые связи — перед войной он учился в столице Белоруссии и прекрасно знал город, ну и тех, кого сумеет «завербовать». С партизанами, бригады которых окружали город, он установил контакт случайно. После того как с двумя радистками обосновался в Минске, отправился в лес за спрятанной рацией, ну и наткнулся на «народных мстителей». Сначала те хотели его расстрелять, а потом отвели к своему командиру. Вот так и установил связь военный разведчик с отрядами чекистов. В дальнейшем эти люди не раз выручали его. [12] Калинин Ф. Центр вызывает Минск. — Минск, 1973. С. 11–12, 89.

С разведгруппой «Голос» была аналогичная ситуация. Используя связи третьего члена, собирать разведывательную информацию и передавать ее в штаб наступающей Красной Армии.

Мы не будем подробно рассказывать о действиях армейских разведчиков, а сообщим лишь несколько фактов, которые иллюстрируют деятельность группы Алексея Ботяна.

Во-первых, объем собранной в Кракове с помощью местных подпольщиков информации был таким большим, что радист передавал его в течение двух суток. Хотя, справедливости ради можно предположить, что такой продолжительный сеанс связи был связан не только с объемом радиограмм, но и с помехами, затрудняющими работу. Ведь в том районе работало множество армейских радиостанций.

Во-вторых, гарнизон Вермахта, прикрывавший Краков с юго-востока, располагался в нескольких десятках километров в городе Новы-Сонч. Его командование намеревалось заминировать город и при отступлении взорвать. Велась подготовка к взрыву Куровского моста, перекинутого через реку Дунаец в семи километрах от города вниз по течению, а также Рожнавской плотины, запрудившей Дунаец еще на десять километров дальше к северу. Немцы уже завезли несколько вагонов взрывчатки в подвалы Ягеллонского замка, расположенного на северной окраине города. Старинную резиденцию польских королей, польскую святыню, нацисты превратили в огромное вместилище смерти. Здесь они складировали снаряды, а в последнее время буквально завалили замок фаустпатронами, которыми надеялись остановить колонны советской бронетехники. Взрывчатки же хватило бы не только на Новы-Сонч, но, может быть, и на два Кракова.

Тогда было решено взорвать сами импровизированные «арсеналы». Во время обсуждения этой операции кто-то из членов разведгруппы высказался против этого, мотивируя это тем, что нельзя разрушать памятники архитектуры мирового значения. На что командир возразил: «А что, если немцы взорвут город, а замок пощадят?». После такого аргумента боец согласился с предложенным планом.