Илья Афроимов - Город, где стреляли дома

— За что?

— Не скромничай, заслужил! Недавно нашему командиру Дуке Золотую Звезду Героя вручили. Представитель Ставки сказал ему: Брянское подполье десятка дивизий стоит.

Взволнованные, они долго молчали.

— Обмыть награду надо! — подал наконец голос Васильевич.

— Обмоем! — рука Петра сжалась в кулак.

— Спрячь подальше, чтобы никакая гадина не опоганила его своими лапами, — уходя, напутствовал Черненко.

В старой дубовой роще Кожевников набросился на товарища с упреками:

— Я уже два часа жду тебя. Бог весть что передумал.

Черненко виновато оправдывался:

— Не мог же я сразу уйти…

— Потапова тоже проняло, — смягчился Кожевников. — Даже заплакал…

«Дорогая Оля! — писала Вала Золотихиной.

Здравствуй, это я, Валентина. Лечу к себе в отряд.

Олечка! Что же ты молчишь? Одно-единственное письмо от тебя за все время.

В лечении мало проку. Но отдохнула хорошо, сил набралась, скорее бы в отряд. Здесь, в Москве, Михаил Ильич.

Как ты живешь, чем занимаешься?… Все о тебе хочу знать. Пиши!»

Валя написала адрес: «Рязанская область, Шацкий район, Б.‑Екатериновка, школа, Золотихиной Ольге». И опустила открытку в почтовый ящик.

Зал ожидания на аэродроме — маленькая избушка. В ней душно. Табачный дым густыми облачками плавал по комнате. Люди сидели молчаливые, хмурые, им, видимо, надоело ждать погоды.

Вошел парень в полушубке, удивительно веселый.

— Ну и холодина, — почему-то и это радовало его. Зябко поеживаясь, сел возле Вали. Угостил конфетами.

— Сафронова?

— Да. — Валя насторожилась. — Неужели ее полет отменяют?

— Разрешите представиться, — веселый парень встал и протянул Вале руку: — Старший лейтенант госбезопасности Левин.

— Рада видеть, — зло ответила она.

Левин, как ни в чем не бывало, сел рядом и начал рассыпать комплименты.

— Я много наслышан про вас.

— А я про вас нет, — Валя ждала, как удара, слов «Вам приказано вернуться…»

Но Левин болтал, шутил, острил, о возвращении в Москву даже не намекал. Потом вдруг шепнул:

— Я к вам лечу.

— Куда это к нам?

— В лес.

— Лес большой.

— В отряд имени Кравцова.

Валя не поверила бы ему, но в домик вошли командир боевой разведки Денис Щуко и адъютант Дуки Валентин Корчагин.

— Михаил Ильич только что улетел, — сказал Щуко. — И мы сейчас отчалим.

Через полчаса приземлился «Дуглас». Стали грузить боеприпасы, оружие, фуфайки, ящики с мылом, консервами, фляги со спиртом. Летчик Александр Сушков поторапливал.

Под крылом самолета, погружаясь в сумерки, тянулись заснеженные поля и кустарники. Потом поплыли сплошные леса. «Дуглас» стал набирать высоту и ушел за облака.

— Подходим к линии фронта, — кричал на ухо чекист.

Валя из-за шума мотора вовсе ничего не слышала.

По окошку хлестнул луч прожектора. Машина бросилась вбок. Но прожектор вскоре опять поймал ее. Самолет не поддавался.

— Прошли! — крикнул наконец летчик.

Самолет шел в темной бездне, в окошко уже ничего не было видно, но Валя чувствовала под собой Брянские леса, в которых она не была целых три месяца.

Внизу промелькнули три оранжевые точки костров. Самолет накренился, сбавил скорость. Еще несколько минут, и лыжи заскользили по снежному насту.

К спущенному трапу подбежал партизан. Валя узнала разведчика Федора Дедкова. Сразу же после объятий и поцелуев у Федора начали спрашивать о новостях. Оказывается, каратели непрерывно преследуют партизан. Недавно, прикрывая отход отряда, погиб Никитин…

Болью пронизало сердце Вали. Еще одного смелого человека не стало…

Разгрузили самолет, попрощались с летчиком.

К партизанской стоянке добрались только к утру. Все продрогли, устали. Но на месте стоянки никого не оказалось.

— Что за чертовщина! — удивился Дедков. — Ведь я отсюда поехал встречать вас.

Стали разглядывать следы. Наткнулись на потемневший от крови снег. Валялись пустые гильзы и патроны…

После короткого совещания решили, что Щуко и ездовой Исаков останутся здесь, а Левин, Валя, Корчагин и Дедков пойдут разыскивать отряд.

Проблуждав три часа по просекам, вышли к землянкам соседнего партизанского отряда, но и там никого не было.

— Печки еще не успели остыть, — заметил Левин.

Чтобы не заблудиться, пошли вдоль реки. Наткнулись на убитого крестьянина, он лежал возле проруби, рядом на льду валялся армейский котелок.