Георгий Санников - Большая Охота. Разгром УПА

Не могу не сказать в этой связи несколько слов о Ю. В. Андропове, который, насколько мне известно, был первым и, наверное, единственным руководителем органов госбезопасности, который отрицательно относился к индивидуальному террору или подобным актам возмездия.

Сегодняшняя Чечня тоже чем-то отдаленно напоминает Украину 1945–1950 годов, хотя размах проводимых там антитеррористических операций в сотни раз превышает масштабы чекистско-войсковых операций тех лет в Западной Украине.

В годы вооруженного оуновского сопротивления советской власти в Западной Украине, как и сегодня в Чечне, не могла Россия поступать иначе. Каждое государство, располагая такими карательными органами, как армия, спецслужбы, суд, прокуратура, вынуждено прибегать к силе во имя общих государственных и народных интересов. В противном случае наступит невообразимый хаос и будут пролиты реки крови.

К чеченским террористам, как в свое время к «бандеровца» государство неоднократно обращалось с предложением о добровольной сдаче оружия, выходе с повинной и общей амнистии. Не хотите решать вопросы мирным путем — значит, будете уничтожены во имя интересов своего же народа, который боевики, как чеченские, так и украинские в прошлом, пытаются запугать силой оружия и зверств.

В мире еще существует много зла, основанного на национальных чувствах, исключительности и превосходстве над другими нациями. И с этим злом мы должны бороться. Не может быть в мире Богом избранной нации. Все мы под единым Богом. Но нужно различать национализм, проповедующий богоизбранность, и патриотизм. Если человек болеет и борется за интересы своей нации, своего государства — это не национализм, а выражение патриотизма. Ничего нет зазорного в том, что украинцы любят свою Украину, а русские — Россию. Но ни в Украине, и в России, в любом другом государстве не должно быть тех, кто проповедует ультрапатриотизм, национальную исключительность и богоизбранность своего народа.

Мы уже имеем один «богоизбранный» народ в Израиле. Но это другая тема.

В маленькой уютной двухкомнатной квартирке пятиэтажного панельного дома по улице Чудновского в Дарнице, именуемой сегодня Украинской Венецией, и, пожалуй, самым красивым предместьем Киева, в комнатке справа от миниатюрной прихожей в полтора квадратных метра сидели двое. Я, бывший офицер госбезопасности некогда великого и могучего Советского Союза, и полковник УПА [8] УПА — Украинская повстанческая армия. Василий Степанович Кук, он же Лемиш, он же Коваль, член центрального провода ОУН, более известный в подполье как Васыль Кук, — последний руководитель вооруженного подполья националистов в Западной Украине. Последний, потому что именно к нему перешло руководство вооруженным подпольем после ликвидации генерала Тараса Чупринки, вследствие чего активность подполья ОУН резко пошла на убыль.

Глядя на сидевшего передо мной Кука, я вспоминал то время, когда многотысячные силы были брошены на ликвидацию руководства УПА, поиски членов центрального провода ОУН Лемиша, Орлана (он же Вьюн, Рак, Зенон), известной и авторитетной в подполье, исключительно дерзкой и смелой Рут и десятков других активных руководителей вооруженного подполья в западных областях Украины. Особенно досаждал Чупринка — легендарная для оуновского подполья личность. Он действовал нагло, активно и изощренно. Это он в течение нескольких лет сумел успешно провести ряд вооруженных акций против войсковых соединений госбезопасности Украины, избежав при этом, несмотря на многократное превосходство в силах советских войск, уничтожения своих отрядов.

Генерал-хорунжий, как поговаривали в подполье, учился в военной академии еще до 1941 года где-то на Западе, о его военных талантах ходили легенды. Он мастерски владел практически всеми видами легкого стрелкового оружия: из любого положения и на приличном расстоянии он попадал в ученический тетрадный лист трижды из трех выстрелов, всаживая пули строго симметрично по углам листка, даже из такого оружия, как наш пистолет ТТ. Это он, Чупринка, переодевшись в форму полковника Советской Армии, свободно разгуливал по Львову, отвечая на приветствия младших по званию, а заболев туберкулезом, вместе со своей секретаршей-любовницей по подложным документам лечился в одном из специализированных санаториев союзного значения в Крыму.

«В общем, — думал я, — досталось и той и другой стороне. А переоценивая эту Вандею, эту крестьянскую войну в Западной Украине, по сути гражданскую войну, можно сегодня с уверенностью сказать, что не с дураками мы воевали. Поэтому с самого начала и охотились за верхушкой, стремясь, руководство ликвидировать». Такие вот мысли проносились у меня в голове в этой маленькой квартирке, где мы молча сидели, глядя друг на друга.