Георгий Санников - Большая Охота. Разгром УПА

Следующая поездка в Мюнхен в середине октября 1959 года была удачной. Агент выследил Бандеру и уже ожидал его в подъезде, дверь которого он открыл специально изготовленным ключом. В тот момент, когда Бандера, войдя в подъезд с улицы, пытался закрыть входную дверь, стоявший у лифта спиной к жертве Сташинский, держа оружие в свернутой газете, нажал одновременно на пружины обеих трубок и выстрелил в лицо жертвы. Раздавил в носовом платке ампулу с нейтрализующим веществом, вдохнул пары и быстро прошел к тому же ручью, в который уже дважды выбрасывал использованное смертельное приспособление…

Я в то время работал в Германии под прикрытием советского посольства в ГДР и хорошо помню описание событий в западной и советской прессе. Существовало две версии. Первая — самоубийство, так как на губах Бандеры судмедэксперты обнаружили мельчайшие осколки тонкого стекла, а в желудке следы синильной кислоты. Медики утверждали, что Бандера мог принять яд. По другой — это была насильственная смерть, наступившая мгновенно от того, что кто-то смог запихнуть в рот жертвы ампулу с ядом. Эта версия имела слабое хождение, так как не было обнаружено следов сопротивления жертвы.

В советской печати и прессе наших друзей из соцлагеря появилось несколько сообщений о смерти Бандеры, которого якобы «убрала» западногерманская Федеральная служба разведки — БНД, возглавлявшаяся генералом Геленом. Присовокупили сюда и федерального министра Оберлендера, заметавшего свою причастность к командованию в 1941 году украинским батальоном «Нахтигаль», о делах которого слишком много знал Бандера.

За выполнение специального задания органов КГБ агент Сташинский был награжден орденом боевого Красного Знамени. Вручал ему орден А. Н. Шелепин, в то время Председатель КГБ. Ряд оперативных работников были награждены орденами Красной Звезды, медалями, знаками «Почетный сотрудник КГБ», повышены досрочно в воинских званиях и в должности.

В 1960 году Сташинский жил в ГДР, где его готовил к работе в условиях Западной Германии. Здесь он познакомился и стал встречаться с гражданкой ГДР некой Ингой Поль, работавшей в Западном Берлине. Кстати, в Западном Берлине до возведения стены в 1961 году работали многие немцы из восточного Берлина, столицы ГДР.

Проверка Инги Поль показала, что она настроена антисоциалистически. Сотрудники, у которых агент находился на связи, пытались отговорить Сташинского от встреч с Поль, но он влюбился в нее и просил разрешения на брак, утверждая, что сумеет оказать на нее нужное влияние и займется идеологическим перевоспитанием.

Разрешение на брак с немкой дал А. Н. Шелепин. Сташинский имел тогда и советские документы на имя Крылова. Вскоре супруги Крыловы выехали в Москву и их постепенно начали готовить к работе на Западе. Но выяснилось, что Поль по-прежнему настроена антисоветски. Более того, она духовно была сильнее мужа, и не он, а она оказывала на него прозападное влияние. Руководство КГБ решило отказаться от использования этой пары в нелегальной разведке.

Беременная Поль уехала рожать ребенка в Берлин весной 1961 года, а в начале августа того же года ребенок умер, и руководство КГБ разрешило выезд Сташинского в ГДР, совершив тем самым роковую ошибку.

Сопровождал Сташинского опытный куратор агента подполковник Юрий Николаевич Александров, ранее работавший в Берлине. Позднее рассказывали товарищи о резолюции на рапорте по вопросу выезда Сташинского в Берлин, наложенной легендарным разведчиком генералом Александром Михайловичем Коротковым, в то время заместителем начальника советской разведки: «Сташинского на Запад выпускать нельзя. Следует создать ему все условия для жизни, построить дачу в любой части Советского Союза по его желанию.»

К сожалению генерал Коротков умер в июне 1961 года. Уверен, что был бы он жив, Сташинский из Союза никогда бы не выехал в ближайшие несколько десятилетий. И это было бы правильно. Есть обстоятельства, и они с точки зрения государственной безопасности оправданны, когда выезд за пределы своего государства должен быть запрещен. Эти обстоятельства известны всем разведкам мира.

Работавший в то время в ГДР разведчик, занимавшийся разработкой украинской эмиграции, некто А. С., фамилию которого и сегодня называть небезопасно, хорошо знавший Сташинского во время его подготовки к ликвидации Ребета и Бандеры и лично участвовавший в этой работе, высказал обоснованное сомнение в искренности и надежности агента, и особенно после женитьбы его на Инге Поль.