Джон Рёскин - Лекции об искусстве

О старых мастерах я говорил гораздо свободнее. Но не следует забывать, что настоящая книга – только часть моего труда. В этой специальной части, говоря о специальных качествах, я мог делать несколько низкую оценку. Но из этого не следует заключать, будто я не сознаю других достоинств, понимание которых может обнаружиться только в следующих частях моего труда. Пусть не приписывают мне других намерений и мыслей, кроме тех, которые заключаются в моих словах, пусть не делают меня ответственным за выводы в тех случаях, когда я устанавливал только факт. Я сказал, например, что старые мастера не передавали правды природы. Если читатель пожелает сделать из этого вывод, что они вообще не были мастерами, это будет вывод его, а не мой.

4. Все положения, заключающиеся в этом труде, я старался построить исключительно на таких аргументах, которые должны держаться твердо или рушиться вследствие своей собственной силы; они должны заключать в себе указания на авторитеты и личности не больше, чем доказательства Эвклида. Впрочем, публике следует знать, что автор не только теоретик; он с ранней юности усердно занимался искусством и на практике.

Все общие утверждения о старых школах пейзажной живописи основаны на тщательном ознакомлении со всеми значительными произведениями искусства от Антверпена до Неаполя. Но когда желательно тщательное и непосредственное сравнение с произведениями, имеющимися в нашей академии, было бы бесполезно ссылаться на детали римских и мюнхенских картин, и было бы невозможно, говоря о картинах частных галерей, одновременно остаться справедливым по отношению к их владельцам и сохранить свободу по отношению к публике. Поэтому для иллюстрации тех выводов, которые я делал, насколько это было в моих силах, я ссылался на произведения Национальной и Дёлльвичской галерей.

5. В заключение я должен извиниться за несовершенство произведения, которое я хотел бы довести до конца только после многолетних размышлений неоднократного пересмотра. Благодаря тому, что я сознаю необходимость такого пересмотра, я решился предложить только часть своего труда. Но эта часть сама по себе есть законченное произведение и направлена специально против вопиющего зла, которое требует немедленного лекарства. Удастся ли мне вполне осуществить свое намерение, будет отчасти зависеть от того, как встретят настоящую книгу. Если ее припишут отвратительным побуждениям, желанию содействовать успеху частных интересов, то мало хорошего можно ждать от дальнейших усилий. Если же, напротив, будут поняты истинный смысл и цель этой книги, тогда я не побоюсь никаких трудов для выполнения той задачи, которая может, хотя бы и в слабой степени, помочь делу истинного искусства в Англии; осуществление этого намерения поселит уважение к тем великим современным мастерам, которых мы презираем и поносим для того, чтобы нашептывать наши льстивые речи в уши Смерти и славить нашими кликами тех, кто не требует нашей хвалы и пренебрегает нашею благодарностью.

АВТОР

1. Все самые выдающиеся писатели признали следующую истину в военной и морской тактике. Атака, которая производится постепенно отдельными дивизиями, требует существенного превосходства сил со стороны атакующего и такого сознания своего превосходства, которое дало бы мужество первым колоннам или передовому кораблю устоять в течение известного периода времени против подавляющего численностью неприятеля. Но, зато эта атака, если только стойко поддержать ее, гарантирует полное уничтожение противника. Я убежден в истинности, a вследствие этого в конечном торжестве и победе тех принципов, которые взял под защиту; равным образом я верю, что важность дела должна придать силу ударам каждого, даже самого слабого из его защитников. Поэтому я поддался несколько поспешному, пылкому желанию ринуться с каким бы то ни было риском в самую свалку и начал битву только с частью и при том с самой слабой, наименее значительной частью тех сил, которые находятся в моем распоряжении. И смело предложив публике настоящий том, я вижу теперь, что его положение сходно с положением короля при Трафальгаре, когда он один, без поддержки, встретил огонь половины неприятельского флота. Непредвиденные обстоятельства мешали до сих пор, и еще некоторое время не дозволят, принять участие в деле моим более тяжелым линейным кораблям. В первые моменты борьбы я с некоторым беспокойством следил за одиноким судном. Теперь я больше не ощущаю этой тревоги: знамя истины ярко развевается над дымящимся полем сражения, и мои противники, устремившие все внимание на разрушение моего передового корабля, потеряли свою позицию и, беззащитные, смятенные, открыли свой фронт атаке следующих колонн.