Юрий Зильберман - Русская корреспонденция Владимира Горовица в архиве Йельского университета

Письмо написано 2 декабря 1968 г.[1]. на официальном бланке Государственного центрального музея музыкальной культуры имени Михаила Глинки. Содержит просьбу написать о Александре Скрябине, так как в 1972 г. исполнится 100 лет со дня его рождения, а музей собирает материалы о композиторе.

Музей был открыт еще в далеком 1912 году. Носил имя основателя Московской консерватории Николая Рубинштейна. В 1954 г., когда СССР праздновал 150-летие со дня рождения основоположника русской музыки Михаила Ивановича Глинки, музей переименовали. Он стал Государственным центральным музеем музыкальной культуры имени Михаила Глинки. После развала СССР в 1991 г. музей снова переименовали. Теперь он называется «Российский национальный музей музыки». Экспозиция музея состоит из авторских рукописей, архивов музыкантов разного времени, автографов, фотографий музыкальных деятелей, как портретных, так и сцен из спектаклей, музыкальных инструментов различных эпох, аудио и видеозаписей музыкальных произведений всех видов и жанров от классических до народных и современных ритмических. Директором музея с 1938 по 1984 гг. была певица, музыковед Екатерина Алексеева. Интересно, что на сайте музея отсутствет имя многолетнего директора музея! Письмо написано в декабре, поэтому вслед за письмом отправлена открытка-поздравление с Новым годом [2].

Ответ В. Горовица (13 августа 1969 г.)[42] – почти точная копия того, что он ответит на английском языке («Я русский забыл»), когда к нему обратятся издательство «Музыка» и журнал «Советская музыка». Пианист пишет, что в 1915 г. в марте был у А. Н. Скрябина. Описывает свое посещение и игру, как это впоследствии описал Г. Шонберг [170, p. 20], а также рассказывал сам Маэстро в фильме «Реминисценции»: Александр Николаевич его послушал (он играл несколько коротких пьес (точнее: А. Бородин «Au Couvent», Я. Падеревский «Melodie», Ф. Шопен «Valse» As dur 3 3 См. подробнее: [227]. ), Далее, Владимир Горовиц пишет, что А. Скрябин предрек ему великое будущее, но с условием, что он овладеет «культурным багажом»…

1 сентября 1969 г. Е. Алексеева присылает ему благодарственное письмо [3], в котором она благодарит Маэстро за «хотя и короткое» , но емкое по смыслу воспоминание о выдающемся композиторе и пишет о том, что слова А. Скрябина выражают «…единственный правильный путь развития большого художника – путь глубокого общего культурного развития в сочетании с серьезной профессиональной подготовкой» . Просит прислать записи исполнения Владимиром Горовицем произведений А. Скрябина. Передает привет супруге – Ванде, « с которой я имела счастье познакомиться года два тому назад при посещении ею нашего музея» (видимо октябрь 1964 г., когда Ванда Горовиц-Тосканини с Региной Самойловной Горовиц были в Москве. – Авт ).

Ответа Владимира Горовица на это письмо в личном архиве Ванды и Владимира Горовиц библиотеки Йельского университета нет. На посланный в Москву запрос от 07.06.2018 г. в Российский национальный музей музыки о наличии записей с исполнением Маэстро пришел ответ директора музея о том, что грампластинки, полученные от Владимира Горовица, в фондах музея не числятся. Таким образом, из письма директора музея становится ясно, что те записи произведений А. Скрябина, которые имеются в музее, приобретены либо у частных лиц, либо у звукозаписывающей фирмы «Мелодия» в период с 1966 по 1973 гг., а не присланы Владимиром Горовицем.

Два письма: первое датировано 27 августа 1984 г. (1-е) [4]. Второе – апрель 1986 г. (2-е) [5].

В первом письме Маргарита Викторовна 4 4 См.: [181]. представляется «…внучка Феликса Михайловича Блуменфельда. …Дочь его сына Виктора Феликсовича» [254]. Она пишет, что на этом свете уже никого не осталось: ни деда 5 5 См.: Блуменфельда Ф. М. [189]. , ни его племянника Генриха Нейгауза, ни его сына Виктора, ни его дочерей Натальи, Нины, Ольги. Далее она описывает «возрождение» имени деда, пишет, что в Ялте (Крым . – Авт. ) собираются повесить мемориальную доску на доме, где он часто бывал, а иногда и жил, что власти обещали открыть музей, если знакомые и родственники соберут достаточное количество материала для него (музея). Далее Маргарита Викторовна рассказывает, что была у двоих учеников Ф. М. Блуменфельда: пианиста В. Белова 6 6 См.: [186, с. 273—276]. и композитора М. Раухвергера 7 7 См.: [256, с. 544;]. , которые помнят В. Горовица и восхищаются им. Поэтому, далее пишет М. В. Анастасьева, – «Было бы большое счастье, если бы Вы хоть немного написали о Феликсе Михайловиче, все так о нем замечательно говорят!» [4]. Нам представляется, что эта фраза – и есть цель письма!