Владимир Немцов: Для кого пишут фантасты

ТЕЛЕПАТИЯ, или, как ее называют по-современному, «парапсихология», гипнотическое внушение на расстоянии, стала сегодня одной из модных тем не только в зарубежной, но и в нашей фантастике. Передовая наука пока не может объяснить некоторые «таинственные» явления, связанные с такими понятиями, как, например, «предчувствие», или такие факты, как гипнотическое воздействие на расстоянии. А поскольку твердой почвы научно проверенных данных по этим вопросам еще нет, то некоторые авторы на Западе используют это для построения всякого рода реакционных, идеалистических концепций… Ведь это же фантастика!

К сожалению, и в нашей научной фантастике некоторые авторы пропагандируют телепатическую мистику.

Передо мной повесть А. Громовой «В круге света» [2] Фантастика 1965. Выпуск II. Изд-во «Молодая гвардия». 1965 г. . Франция. Война. Фашистский лагерь смерти, где томятся французские патриоты. Главный герой повести, обладающий большой гипнотической силой, на расстоянии внушает своим товарищам стойкость во время пыток, заставляет их помогать другим, более слабым.

Этот «супермен» гипнотизирует даже фашистских палачей, чтобы они меньше изощрялись в пытках. Гипнотическое внушение помогает устраивать побеги, доставать бланки для справок.

Повесть, изобилующая натуралистическими подробностями, описывающими болезненную психику, написана в стилевой манере с явным влиянием Кафки. Но дело не в стиле, а в самом подходе к теме. О борьбе и страданиях французских — да и не только французских — патриотов написано много книг как писателями, так и самими участниками борьбы. Об этом повествуют пьесы и кинофильмы. Из них мы знаем и верим, что любовь к родине, непреклонная воля к победе вдохновляли патриотов на подвиги. Какой же нужно обладать бестактностью, чтобы в эту священную борьбу привносить телепатические бредни, превращать их в оружие победы!

Тему о применении телепатии на театре военных действий в минувшую войну поднимает и С. Гансовский в повести «Новая сигнальная». Автор даже точно обозначает места, где и когда это происходило. «…В 41-м году в начале сентября возле Нового Петергофа»; «В мае 42-го года во время нашего наступления на Харьков с Изюмского выступа». Возможно, что эти строки прочтут участники боев в тех местах. Живые эти люди знают, как много потерь там было понесено. Они уверены, что в конце концов воля и мужество советских воинов решали все в этих боях. Я тоже уверен в этом. Однако если поверить С. Гансовскому, то решающую роль в исходе боевых операций здесь играл… Коля Званцов. Коля не герой, но зато у него редкий дар — он во сне видит план наступления гитлеровцев, знает, куда повернут немецкие танки, что будут бомбить их самолеты. Об этих снах Коля докладывал командованию, и там принимают соответствующие контрмеры.

Жанр научной фантастики открывает широкие возможности для художественного воображения писателя. Но это не имеет ничего общего с досужим вымыслом, которым иные авторы пытаются подменить героические страницы нашей недавней истории.

В научной фантастике не так уж мало писателей и сравнительно молодых, и тех, кто уже справил свое пятидесятилетие. Они очень разные. Это талантливый и глубокий автор «Туманности Андромеды» и других широко известных книг И. Ефремов.

Это А. Казанцев — автор «Пылающего острова», «Арктического моста» и других книг, герои которых совершают важные открытия на благо человечества. Это Л. Лагин с его целенаправленными фантастическими памфлетами, такими, как «Патент „АВ“», «Остров Разочарования». Г. Гор со своими философскими раздумьями, Г. Гуревич с умело закрученным приключенческим сюжетом. Важные социальные проблемы поднимает в своих произведениях А. Днепров. Интересны сюжетные рассказы о науке и технике ближайшего будущего В. Сапарина. Я хотел бы упомянуть здесь и 3. Юрьева. Его памфлет «Финансист на четвереньках», напечатанный в сборнике «Фантастика 1965», имеет острый сюжет, построенный на сатирическом изображении нравов капиталистической Америки, с точными приметами современности.

Видимо, фантастика может быть и юмористическая, и сатирическая. Но вот, разбирая повесть А. Полещука «Падает вверх» (произведение, с моей точки зрения, любопытное, романтическое, окрашенное своеобразным лиризмом), критик И. Питляр в сборнике «Фантастика 1965 года» доказывает, что существуют-де законы жанра, согласно которым неправомерно смешивать «два взаимно исключающих, разрушающих друг друга художественных стиля — стиль фантастики и стиль „бытового“ реализма».