Константин Каминский - Электророман Андрея Платонова. Опыт реконструкции

Платонов А. Культура пролетариата // Платонов А . Сочинения. Т. 1, 1918–1927. Кн. 2: cтатьи / Сост. Н. Корниенко. М.: ИМЛИ РАН, 2004. C. 90–100, особенно 97.

В отличие от русских футуристов, которые в своем известном манифесте «Пощечина общественному вкусу» (1912) призывали «бросить с парохода современности» традиционные культурные формы, Пролеткульт с момента своего основания в 1918 году требовал зачислить в новую пролетарскую культуру наследие «старых мастеров» как некий костяк культурного капитала. Известные символисты (Блок, Брюсов, Белый, Ходасевич и другие) были готовы сотрудничать с новыми культурными институциями, взяв на себя руководящие функции в издательствах, и организовать обучение начинающих пролетарских писателей. Формалисты ОПОЯЗа, стоящие близко к футуризму, поначалу заняли аполитичную промежуточную позицию. Только в 1923 году, когда статьей Льва Троцкого в газете «Правда» «Формальная школа поэзии и марксизм» была развернута идейная полемика с формализмом, футуристы, формалисты и конструктивисты консолидировались в «Левый художественный фронт» (ЛЕФ).

Платонов А. Будущий октябрь // Платонов А. Сочинения. Т. 1. 1918–1927. Кн. 2. C. 107–109, особенно 108.

См.: Платонов А. Сочинения. Т. 1. 1918–1927. Кн. 2. C. 352.

Платонов А. Мастер-коммунист // Там же. C. 111–113, особенно 113.

Платонов А. Творческая газета // Платонов А. Сочинения. Т. 1. 1918–1927. Кн. 2. C. 128–130, особенно 129.

См.: Gorham M. Tongue-tied Writers: The Rabsel’kor Movement and the Voice of the «New Intelegentsia» in Early Soviet Russia // The Russian Review. 1996. Vol. 55. P. 412–429, особенно 415. Майкл Горэм описывает центральную социолингвистическую дилемму ранней советской культуры, которая, с одной стороны, хотела демократизировать официальный дискурс через народный и обиходный язык, а с другой – ставила перед рабочими и крестьянами задачу освоить язык большевистской партии или стилистически «сглаживала» рабочую корреспонденцию редакционным вмешательством. Возникший из этой коллизии «гибридный язык», по определению Бахтина, в его экстремальных выражениях вроде бюрократического новояза на периферии едва ли мог делать различие между «высоким» и «низким» регистрами. Перед профессиональными литераторами ставилась социальная задача «синхронизировать» их литературный язык с языком рабочих и крестьян, что привело к специфическим сказовым формам, например, у Бабеля и Зощенко. См.: Gorham M. Speaking in Soviet Tongues. Language Culture and the Politics of Voice in Revolutionary Russia. DeKalb, Ill.: Northern Illinois University Press, 2003. P. 172.

Gorham M. Speaking in Soviet Tongues. P. 416.

Подобное неприятие опеки было приметой времени, что отмечал, например, Замятин, см.: Замятин Е. Я боюсь // Замятин Е. Я боюсь. Литературная критика, публицистика, воспоминания. М.: Наследие, 1999. C. 49–53.

Платонов А. Герои труда. Кузнец, слесарь и литейщик // Платонов А. Сочинения. Т. 1. Кн. 2. C. 101–105.

Там же. C. 102.

Платонов А. Герои труда. Кузнец, слесарь и литейщик // Платонов А. Сочинения. Т. 1. Кн. 2. C. 105.

Gorham M. Tongue-tied writers. P. 422.

Платонов А. Сочинения. Т. 1. Кн. 2. C. 357.

Там же. C. 358.

Платонов А. Культура пролетариата. C. 92–93.

Там же. C. 139–142.

В этом контексте характерно воспоминание Генри Адамса о его посещении Всемирной выставки 1900 года: «Но для Адамса динамо превратилось в символ бесконечности. Когда он освоился в огромной галерее машин, он стал воспринимать динамо как нравственную силу – так, как ранние христиане воспринимали крестное знамение». – Adams H. The Education of Henry Adams: An Autobiography. Boston: Mifflin, 1961. P. 380–381.

Платонов А. Золотой век, сделанный из электричества // Платонов А. Чутье правды. М.: Советская Россия, 1990. C. 146–148.

План электрификации Р. С. Ф. С. Р. Доклад 8‐му Съезду Советов Государственной Комиссии по Электрификации России. C. 184.

Введением новых правил законодательства для иностранных концессий в ноябре 1920 года Ленин уже предвосхитил ратификацию ГОЭЛРО на 8-м съезде партии в декабре 1920‐го. Наиболее полно об этом см.: Хромов С. Иностранные концессии в СССР: Исторический очерк, документы. М.: Институт российской истории РАН, 2006. Примечательно, что немецкие электротехнические компании Telefunken , AEG и Siemens следует рассматривать, благодаря личным отношениям с Леонидом Красиным, как вдохновителей и первых выгодоприобретателей этой концессионной политики. Cм.: Lutz M. Siemens im Sowjetgeschäft. C. 112–113.