Любовь Сушко - Тайны сетевой литературы. Записки кота Тимофея

Чего делать, когда такое творится? Пришлось вот всех чертей своих да лягушек с котами бросить да за дело приняться, статью вам, дорогие мои читатели, написать, а то останется тот Иван Царевич без злых -презлых сказочек, в которых соловьев душат, убивают, мучительной смерти подвергают, видать совсем достали, а чертей исключительно героями делают эти Бабы Еги окаянные. Откуда они только народились.

Гера забыла, как сама наряжалась старушенцией, еще страшнее меня сделалась, да к любовнице Зевсовой с обманом ходила, потом еще то ли Гермес, то ли Дионис народился, когда сожгла она все ясным пламенем. Это забыла, а на меня теперь все спирает, недаром ведь говорят у нас, что гулящая свекровка и снохе не верит, вот так и у нас с Герой пошло-поехало.

Заглянул кот Баюн на монитор, лапой за ухом почесал, да и говорит:

– Ну, бабулька, ну, ягулька и саморекламщица же ты, пожалела бы богиню, от нее Зевс к какой-то то ли Леде, то ли Лето сбежал, Аполлон в ярости Муз и близко не подпускает, надо же ей хоть чем-то заняться, вот она тебя и рекламирует без устали и бесплатно, между прочим, а чем ты еще недовольна. Как только проснется, так о тебе и говорит, словно и других тут ведьм нет больше, уж не заколдовала ли ты богиню?

– Довольна, говорю, милок, еще как довольна я богинькой нашей, только Ивану Царевичу ссылку на себя любимую отправить хочу, а то исстрадался он уже без моих злых —презлых сказок, а своих страшных сказочников надо знать в лицо. Нам скрываться нечего, уже тыщу лет мы тут обитаем, сколько всего случилось за это время, и вдруг в подполье нас. Это с какого перепою? Да ни в жисть не бывать этому.

– Боятся, – промурлыкал кот.

– А чего нас бояться-то? Читать можешь и не читать, а бояться нечего, это людей бояться надо, потому что страшнее некоторых из них никаких духов и зверей нет на свете на белом, уж поверь мне, не один век тут с ними маюсь, вот только до рекламы и дожила.

– Посмотрю я на тебя, – ну и рекламщица же ты у меня.

– А то милок, чего нам с тобой скрывать —то, это у богинь одни проблемы да заботы, а мы с тобой живем не тужим, сказки ужасные сочиняем, жить им спокойно не даем. Вон та же детка Анечка пишет, что критика ей не по душе, а что бы мы значили без критики-то той, ведь с нас с тобой как с гуся вода, богине приятно, что она поскандалила с кем, а все остальные заглянут, поинтересуются, чего это Баба Яга опять расходилась, расшумелась. Мной вон Иван Царевич заинтересовался, может стрелу свою мне бросит, да в жены возьмет.

А я и соглашусь, если хорошо попросит.

– Да ты еще хуже той лягушки царевны, куда тебя в жены, – возмутился кот.

– Чего ты там мявкнул, рыжий? А ну-ка повтори, что-то не расслышала.

В глазах Яги сверкнула неподдельная ярость.

– Лучше лягушки, лучше, я не так выразился., – стал задом пятиться кот, озираясь по сторонам. Вот так мяукнешь что, а потом и пиши пропало.

– То-то, смотри у меня, а то Яга у него хуже лягушки, то что позволительно рекламщице своей- богине, то не позволено коту Баюну, -ворчала Яга, отыскивая нужную букву на клаве.

Потом она написала самое главное:

– Спасибо тебе, богинька на добром слове, надеюсь, это было не последнее твое высказывание обо мне и о моих сказках, ты уж не молчи, дорогая моя, жду ответа, как соловей (еще мной не преданный пока мучительной смерти) лета. Смотри, жизнь соловья от твоего ответа будет зависеть, я Баба Яга, и что с меня взять, хочу казню, хочу милую.

Кот подпрыгнул на месте.

– Ты чего, и правда, соловьев убивать будешь.

– Нет, их убивать будешь ты, если она молчать станет.

– Не буду и не надейся, – запротестовал кот, – из-за ваших разборок я тут злодеем, как бедный серый волк, прослыву – до сих пор оправдаться не может. Не хочу такой рекламы, у меня здоровье слабое, нервы шалят.

– Ну ладно, не вопи, как будто сам уже мучительной смертью помираешь, поживем, увидим, что нам защитница Соловьев скажет, а там и порешим, что дальше делать. И все-таки хорошо, что она у нас есть, а там бы сидела в дремучем лесу в безвестности, никто бы нас с тобой не знал, не видел. Реклама —великая вещь, скажу я тебе.

Баба Яга встала из-за компьютера, размялась немного, взяла вывеску, которую накануне ей черт Стас написал:

«Баба Яга и кампания. Добро пожаловать»

Прибила она ее к входу над домом своим знаменитым.

Полюбовалась с одной и с другой стороны, усмехнулась и пошла писать новую злую —презлую сказку. А как же – имиджу соответствовать надо.

Популярность в узких кругах – двигатель творчества.