Array Коллектив авторов - Сюрреализм. Воззвания и трактаты международного движения с 1920-х годов до наших дней

И хотя мы не собираемся доказывать безусловную гениальность, свойственную – в той мере, в какой мы способны её оценить, – иным сумасшедшим, мы отстаиваем абсолютную законность их восприятия реальности и всех сопутствующих действий.

Вспомните же об этом завтра, когда во время утреннего обхода вы попытаетесь без слов объясниться с этими людьми, которых вы, признайтесь, превосходите лишь в одном – в силе.

Господин Клодель,

Педерастической нашу деятельность делает лишь смятение, которое она вносит в умы тех, кто в ней не участвует.

Созидание нас никак не заботит. Мы всеми силами желаем, чтобы революции, войны и колониальные восстания изничтожили бы всю ту западную цивилизацию, отстаивать которую вы отправились аж на коварный Восток – мы всячески призываем к такому разрушению как самому приемлемому с точки зрения духа исходу.

Ни уравновешенность, ни великое искусство для нас попросту немыслимы. Идея Красоты давным-давно зачерствела. Из всех былых моральных установок осталась лишь одна, а именно: нельзя быть одновременно послом Франции и поэтом.

Мы хотели бы воспользоваться представившейся возможностью и публично отмежеваться от всего французского, на словах и в делах. Заявляем также, что измена и вообще всё, что так или иначе способно поставить под удар государственную безопасность, на наш взгляд, куда лучше сочетаются с занятиями поэзией, нежели торговля «оптовыми партиями сала» на пользу нации свиней и шавок.

Примечательное невежество в том, что касается свойств и возможностей духа, заставляет подобных вам хамов время от времени обращаться за спасением к католичеству или античной традиции. Для нас спасения нет нигде. Так, Рембо мы считаем человеком, уже не надеявшимся спастись, а его жизнь и творчество – идеальными свидетельствами такой погибели.

Католицизм, греко-римский классицизм, неважно: вы достойны их отвратительных кадильниц. Упивайтесь, будь то ладаном или фимиамом, жирейте себе и дальше, пока не лопнете от восторга и преклонения сограждан. Пишите, молитесь и пускайте слюни; для нас – честь (хотя, скорее, бесчестье) раз и навсегда счесть вас фанфароном и канальей.

Париж, 1 июля 1925

Максим Александр, Луи Арагон, Антонен Арто, Ж.‑А. Буаффар, Жоэ Буске, Андре Бретон, Жан Каррив, Рене Кревель, Робер Деснос, Поль Элюар, Макс Эрнст, Т. Френкель, Франсис Жерар, Эрик де Ольвиль, Мишель Лейрис, Жорж Лембур, Матиас Любек, Жорж Малкин, Андре Массон, Макс Мориз, Марсель Нолль, Бенжамен Пере, Жорж Рибмон-Дессень, Филипп Супо, Деде Санбим, Ролан Тюаль, Жак Вио, Роже Витрак

Мир – это хитросплетенье конфликтов, которые в глазах любого хоть сколь‑либо осведомлённого человека выходят за рамки просто политических или социальных дебатов. Нашему времени катастрофически недостаёт провидцев. Но те, в ком осталась хоть крупица проницательности, вряд ли могут устоять перед соблазном просчитать, как скажется на человечестве полный переворот сложившегося положения вещей.

И пусть полное освобождение не так близко, как пробуждение национальной гордости давно порабощённых народов, которые, казалось, мечтали лишь вернуть себе утраченную независимость, или как неукротимое разрастание требований рабочих и всего общества, которое взорвёт изнутри те государства, что ещё остались в Европе, – мы верим в его неизбежность. Под градом всё более беспощадных ударов человеку придётся в конце концов изменить своё отношение к действительности.

Прекрасно сознавая природу тех сил, что бередят сейчас мир, мы, прежде чем провести перекличку наших отрядов и взяться за дело, хотели бы провозгласить наше полное отчуждение и даже в каком‑то смысле очищение от идей, лежащих в основе ещё такой близкой нам европейской цивилизации – и, более того, любой цивилизации, основанной на невыносимых принципах необходимости и долга.