В. Грутов - Чёрный Мурза против красного Маркса

Совокупность работников будет образовывать собой иерархию, в которой будут высшие и низшие, начальники и подчиненные. Правилом распределения будет "от каждого по его способностям, каждой способности по ее делам". Таким образом, в сен-симонистском государстве не будет ничего похожего на равенство распределения, но зато в нем должна быть строгая пропорциональность между тем, что каждый дает обществу и что он от последнего получает. Все привилегии рождения должны исчезнуть, и только личные заслуги должны получать полную оплату. При равной оплате труда, независимой от его производительности, менее производительные рабочие присваивали бы в свою пользу плоды труда более производительных рабочих. Потому сен-симонисты полагают, что именно их принцип распределения всего более согласуется с верховным требованием равноправности всех людей, что именно оплата по труду и заслугам и есть истинное равенство." (Туган-Барановский М.И. К лучшему будущему. – М., 1996. – С. 284-286).

М.И. Туган-Барановский при классификации разновидностей социализма и коммунизма описанную систему справедливо относит к государственному социализму (коллективизму). Отрицательное отношение к нему основоположников марксизма нами уже приводилось. Поэтому из всего выше сказанного следует, что советское общество представляло собой государственно-социалистическую переходную к капитализму систему. То есть советский строй не приводил и не мог в силу своих исторических условий и "задач" привести к посткапиталистическому социализму. Это был докапиталистический социализм и, на наш взгляд, его вполне можно считать прогрессивным историческим явлением, ибо он способствовал тому, что менее развитое общество переходило к более высокой ступени эволюции, т.е. к уровню буржуазной формации.

Почему же так получилось, что революционное государственно-социалистическое рабоче-крестьянское движение в России приобрело прогрессивный характер (что, на первый взгляд, вроде бы противоречит воззрениям Маркса и Энгельса)? Это стало возможным в связи со вступлением мира в эпоху империализма. В свое время выдающиеся советские историки - представители "нового" научного направления предметно показали, что в периферийных странах в условиях господства монополистического капитализма ни одна общедемократическая задача не могла разрешиться без постановки тех задач, которые мы назвали государственно-социалистическими.

Таким образом, С. Кара-Мурзе надо понять, что так называемая "советская цивилизация" была не альтернативным путем к новой коммунистической формации, а альтернативой западному варианту перехода к буржуазному обществу. Субъективно для многих советский социализм стал началом коммунистической эпохи, но объективно это была буржуазная модернизация в форме антикапиталистического бунта модернизирующейся "традиции".

Обвинение четвертое: К. Маркс и Ф. Энгельс неправильно определили субъект будущей коммунистической революции. "Социальной причиной, – пишет С. Кара-Мурза, – по которой классом-могильщиком буржуазии должен стать пролетариат, была, по Марксу, эксплуатация рабочих посредством изъятия капиталистом прибавочной стоимости. Именно пролетариат поэтому был должен и имел право экспроприировать экспроприаторов" (с. 131); "Но это теоретическое обоснование неотвратимости пролетарской революции на Западе несет в себе внутреннее противоречие. Дело в том, что, согласно политэкономическим воззрениям самого Маркса, капиталисты были экспроприаторами вовсе не по отношению к пролетариям – у пролетариев они покупали их рабочую силу по ее стоимости, через эквивалентный обмен на свободном рынке труда. Жертвами капиталистической экспроприации были именно крестьяне и ремесленники, жившие и работавшие в некапиталистических хозяйственных укладах, где они вели натуральное хозяйство или мелкотоварное производство" (с. 131-132); " Если так, то как раз не на Западе и не от пролетариатаследовало ожидать революции "экспроприированных масс" (с. 132).

Логика С. Кара-Мурзы упрощена до крайности: экспроприировать экспроприаторов, оказывается, могут только те, у кого собственность когда-то была экспроприирована. Но резонно задать вопрос: почему в список экспроприаторов буржуазии попали только ремесленники и крестьяне, почему на это не имеют право церковь, средневековые феодалы, индейские касики и и.д.? Вопрос второй: кто должен экспроприировать экспроприаторов – те, у кого непосредственно буржуи изъяли собственность или их дети и даже родственники? Неужели С. Кара-Мурза не понимает абсурда в своих "экспроприаторских" построениях? По К. Марксу в коммунистической всемирной революции экспроприатором должен стать только тот, кто им может быть по численности и месту в общественном производстве, а именно пролетариат, то есть класс наемных производительных рабочих, создающих прибавочную стоимость, и, к слову сказать, не всегда продающих свою рабочую силу по ее стоимости. Насколько оправдались прогнозы и надежды К. Маркса по этому поводу, это важный и дискуссионный вопрос, но выставлять в качестве главной революционной силы (в деле становления новой коммунистической формации) крестьян и ремесленников – это уж слишком!