Матвей Малый - Как сделать Россию нормальной страной

Советский Союз поддерживал революции и в Никарагуа и в Мозамбике, платил всем коммунистическим партиям, где бы они не находились. Люди могли это так не формулировать, могли этого не понимать, но теория равного распределения неумолимо подталкивает к захвату или уничтожению всего мира. Бог создал Мир, а идеология Станка, идеология гвоздей, у которых все должно быть одинаково — хотела этот Мир разрушить.

Распределители «хотят как лучше», но почему-то никогда не бывают просто добрыми людьми, а борются «за счастье народа» с немыслимой жестокостью. Почему же так получается? Доброта — это когда желания другого человека совпадают с твоими, когда хочется выполнить желание другого, когда радостно от сознания, что ему будет хорошо. Перераспределение — это желание так распределить материальные блага, чтобы доброта (то есть готовность к выполнению желаний другого человека) была больше не нужна. Вот почему концепция перераспределения материальных благ противоположна концепции доброты (перераспределение лежит в горизонтальном октанте, а доброта — в вертикальном). Поэтому никакого перераспределения материальных благ в пользу реальных бедняков никогда не было и быть не могло: был только перевод ресурсов в другое измерение — от служения людям к служению закабаляющей людей идее. Когда все ресурсы оказывались в другом измерении, вся власть уходила от людей к государству, к Социальной машине, с ее античеловеческими целями, жертвами которой в одинаковой степени становились и чекист Ежов, и идеолог Бухарин, и поэт Мандельштам, и инженер Туполев, и все другие граждане страны, где бы они ни жили и кем бы они ни были.

Когда у человека отбирают его собственность и возможность заработать, ему по существу говорят: «Ты не знаешь, что хорошо, а вот государство знает». Государство говорит ему: «Мне нужен не ответственный гражданин, а простой робот».

Одно из главных достижений информационного века состоит в том, что он делает неактуальной идею перераспределения материальных ценностей. Сегодня главным ресурсом и производительной силой стала информация, а она от распространения не уменьшается (наоборот, чем шире распространена информация, тем она ценнее). Пользование информацией зависит от самого человека, его умения усваивать и перерабатывать ее. Теперь стала очевидна ошибка тех, кто хотел добиться лучшего мира с помощью перераспределения материальных благ. Невозможно добиться результата, лежащего в духовной сфере, с помощью манипуляций с материальным. Бедняка превратит в зажиточного только открытие перед ним возможности созидания и роста, а также желание созидать и расти. Украсть, отнять или получить деньги — это не то, что заработать их, продавая результаты своего труда. В информационном веке главную ценность — информацию — даже и красть не надо, она полностью доступна, но вопрос в том, как ты будешь с ней работать.

Так что, коммунистическая идея разрушена? В той форме, в которой ее предложил Маркс, утверждавший, что человека определяет его материальная собственность, — безусловно. Но к некой форме «коммунизма» мы уже почти пришли. Наша главная ценность — информация уже поровну поделена между всеми людьми с помощью Интернета. При этом ни один человек не ущемлен: наоборот, он выходит из-под контроля государства и осознает, что единственный путь к росту — это саморазвитие. Умирает и зависть: если чужую картошку можно было своровать, то чужое умение интерпретировать информацию не своруешь. Цель же духовного развития — слияние с Богом, близость к абсолютному творческому началу — тоже глубоко личная. В информационном веке человек может творить только сам, в свободном общении, а не в подчинении. Общество свободных, независимых, но в то же время духовно связанных творцов — это то, о котором мечтали люди, но общество информационного века мы коммунизмом называть не будем: главным все-таки оказалась не коммуна, то есть общность, а неповторимая и освобожденная индивидуальность.

Российские демократы решили, что люди проспят или промолчат время реформ, перетерпев, как они уже привыкли, период трудностей. Но реальные трудности как раз и произошли из-за отсутствия диалога с народом. Демократы представляют дело так: они начали реформы, а потом случилось стихийное бедствие: народ избрал Думу, которая их остановила. В действительности же демократы так проводили реформы, что народ избрал такую Думу. И главная причина в том, что российские демократы не сумели объяснить народу, что такое демократия и что необходимо сделать, чтобы быстро пройти трудный (но вполне реальный) путь к ней. В России полностью отсутствовало понимание того, что задача демократического строительства должна решаться комплексно, одновременно и снизу и сверху.