В. Александров: Набоков и потусторонность

В этом свете металитературность Набокова, при всем ослепительном блеске его стиля, заслуживает всяческого порицания, ибо, наслаждаясь им, он предает забвению долг писателя по отношению к «реально» существующим проблемам. Противоположную точку зрения отстаивают те из нынешних европейских и американских критиков, которые усматривают в набоковском стилистическом изыске достойную бесспорного одобрения защиту свободной созидательной воли художника перед лицом враждебного, равнодушного, погруженного в хаос и утратившего ценности мира. {3} 3 См., например: Appel. Introduction (The Annotated Lolita. P. XIII–XXI, XXXIII); анонимный некролог в «Times». 1977. 5 July (перепечатано в: Nabokov: The Critical Heritage. P. 241); см. также: Steiner G., Rampton D. (P. 2–3) также вскрывает упомянутую тенденцию и также вступает с ней в полемику, выдвигая, однако, иные, сравнительно с моими, резоны.

С моей точки зрения, обе эти грани распространенного подхода к Набокову вырастают из глубоко ложного прочтения его книг; выдвигая вперед только одно, хотя и чрезвычайно существенное свойство его творчества, критики совершенно упускают из вида его фундаментальную зависимость от того, что сам Набоков называет «потусторонностью».

На значение этого феномена для всего творчества Набокова указала вдова писателя в «Предисловии» к посмертному изданию его русских стихов (1979). {4} 4 Набокова В. Предисловие. См. также: Nabokov D. Nabokov and the Theatre. P. 16–18. В своих беглых, но проницательных заметках Вера Набокова называет «потусторонность» «главной темой» Набокова и подчеркивает, что хотя потусторонностью «пропитано все, что он писал», никто, кажется, не уделил этому предмету должного внимания. Далее она перечисляет несколько стихотворений разных лет, а также приводит фрагмент из романа «Дар», где указанное явление обнаруживает себя более или менее отчетливо. При этом Вера Набокова не расшифровывает разбросанных там и сям туманных намеков касательно того, что, собственно, означала для ее мужа «потусторонность»: это «тайна, которую [он] носит в душе и выдать которую не должен и не может»; это то, что «давало ему его невозмутимую жизнерадостность и ясность даже при самых тяжких переживаниях». {5} 5 Набокова В. Предисловие. Более полные высказывания на эту тему можно обнаружить в лекции самого Набокова «Искусство литературы и здравый смысл», которая была посмертно обнародована в 1980 году и которая, затрагивая и иные существенные предметы, бросает яркий свет на сущность веры писателя в мир трансцендентального. Имея в виду, что и лекция, и предисловие Веры Набоковой опубликованы уже достаточно давно и что соображения, в них высказанные, основательно подрывают идеи, господствующие в набоковиане на протяжении более полувека, остается лишь удивляться тому, сколь немногие хотя бы попытались учесть эти соображения и, опираясь на сказанное, да и несказанное, но подразумеваемое, радикально переосмыслить набоковское наследие. А ведь появилось за это время гигантское количество публикаций — рецензий, статей, книг. {6} 6 Например, D. Rampton, p. 99, ссылаясь на предисловие В. Набоковой, в то же время некритически воспринимает книгу: Rowe. Nabokov's Spectral Dimension — и приходит к выводу, что набоковская тайна имеет мало общего с «неким таинственным знанием о несказанной потусторонности» и на самом деле свидетельствует о мощном воображении, Которое по собственной воле видоизменяет действительность. Сходную Мысль высказывает А. Бахрах. Тем не менее важно отметить, что в хронологическом смысле честь первооткрывательства принадлежит другим: на то, что метафизика у Набокова играет ключевую роль, указывалось задолго до меня. {7} 7 Ценный вклад в исследование данного вопроса вносит, например, статья: Boyd В. Nabokov's philosophical world; в кругу других значительных работ следует упомянуть также: De Jonge. Johnson. Worlds in Regression. P. 1–4, 185–223; Pifer. Shades of Love; Setschkareff; Sisson, Toker. P. 1–20. Целый ряд критиков касается проблемы потусторонности у Набокова попутно, а некоторые сосредотачиваются на анализе отдельных произведений с этой точки зрения. См.: Davydov S. Teksty-Matreški. P. 100–182. Davydov S. Dostoevsky and Nabokov. P. 169; Field. VN. P. 30–31; Foster. Nabokov's Gnostic Turpitude. P. 119; Fowler. P. 102; Karlinski. Vladimir Nabokov. P. 162; McCarthy. P. 78–79, 82; Moynahan. Vladimir Nabokov. P. 11, 14; Schaeffer; Stuart. P. 178–180; Tammi. P. 22- 25; Варшавский. С. 215, 233; Edmund White. P. 22–25. Опять-таки удивительно, что эти работы практически не оказали воздействия на господствующие в науке представления о творчестве Набокова. Это явно оправдывает предприятие, затеянное автором этой книги, который исследует «потусторонность» детально и видит в ней фундамент любого из набоковских произведений.

Читать дальше