Дмитрий Быков - Статьи из журнала «Русская жизнь»

— Так-так-так, — ласково сказал Павел Петрович. — А батюшка ваш кто будет?

— Василий Базаров, — неохотно признался Базаров. — А вам что?

— Да ничего, так. Знал я вашего батюшку.

— Это откуда же?

— Да я всех знаю, — усмехнулся Павел Петрович. — Служба такая. Ну-с, а вы, значит, из «Мемориала»?

— Из «Мемориала», — с вызовом ответил Базаров. — Мы расследуем преступления сталинского режима.

— И очень хорошо, — одобрительно кивнул Павел Петрович. — Были перегибы, были… Только вы вот что учтите, молодой человек: государственная безопасность — это ведь не так, чтобы раз, и все. Этого не отменишь. Враги не спят.

— Эта ваша безопасность, — задохнулся от гнева Базаров. — Эта ваша государственная… Она шестьдесят миллионов лучших людей…

— Ну-ну-ну, — успокоительно промурлыкал Кирсанов. — Это завышено, завышено. Много клеветали, знаете. Отдельные ошибки, конечно, были… и волюнтаризм… Но помните, что единственное подразделение, в котором не брали взяток, — это мы. Помните, как говорится: а за ними кагебе — ни другим и ни себе… Юрий Владимирович почти навел порядок, да не случилось. Вы знаете, кстати, что это он Михаила Сергеевича выдвинул?

— Оно и видно, — презрительно скривился Базаров. — Ваш Михаил Сергеевич — шаг вперед, два шага назад. Ельцина задвинул. Зазнался. Михаил Сергеевич годился для начала, а теперь надо место расчистить.

— Да-да-да, — закивал Павел Петрович. — Это вы очень правильно. Почистить придется многое.

— Почистим, — покраснев, сказал Базаров. — Но без вас и не вашими методами. Хватит.

— А вы не торопитесь, не торопитесь, молодой человек, — все так же ласково погрозил пальцем Кирсанов. — Все равно к нам придете, у нас поучитесь. Тут, кроме нас, никто никогда ничего не умел.

— Поэтому тут и не делали ничего, только пытали, — рявкнул Базаров, резко вставая из-за стола. Ему показалось, что у самогона кровавый привкус, — на самом деле он лишь резко прикусил губу.

— Пытали, пытали, — с удовольствием подтвердил Кирсанов. — Потому и приняли страну с крестьянской лошадкой, а оставили с космическими кораблями…

Базаров выскочил в сад, хлопнув дверью. Аркадий ринулся успокаивать пылкого мемориальца.

— Что-то ты, дядя, того, — бросил он Кирсанову на бегу. — Стал развязнее.

— Ничего, ничего, — бормотал Кирсанов. — Все к нам придете, все… А мы примем, примем. Мы люди негордые…

На роскошную веранду бойко вбежал моложавый мужчина лет пятидесяти, среднего роста, в теннисной форме. Он был покрыт ровным загаром, ослепительно улыбался кипенными зубами, и в черных его кудрях еще почти не было седины. Это был бывший младореформатор, а ныне консультант крупного банка Кирсанов, горячий сторонник Союза правых сил.

На веранде пил чай с медом невысокий аккуратный Базаров. При появлении младореформатора он вежливо кивнул, однако посмотрел на него неодобрительно.

— Чайком балуемся? — приветливо спросил Кирсанов. — Аркаш, кого привез?

— Это из «Молодой гвардии», дядя, — робко сказал Аркадий. — Комиссар, Базаров.

— Что-то слышал, — сказал младореформатор. — Фамилия знакомая.

— Вряд ли она вам знакома, — с тихой язвительностью заметил Базаров. — Мой отец — простой врач, из тех, кому вы недоплачивали зарплату.

— Вот те на, — удивился Кирсанов. — Как это я ему недоплачивал? Если хотите, Борис Николаевич как раз мне и поручил нормализовать положение с зарплатами. Именно при мне, когда я работал в правительстве, начались регулярные выплаты шахтерам и пенсионерам…

— Этих выплат было достаточно на один кусок колбасы в месяц, — противным тоненьким голосом, каким хорошо кричать «Пли!», отчеканил Базаров. — Девяностые годы были позором для страны, а вы были символом этого позора. Страна удержалась на краю пропасти.

— А сейчас сделала огромный шаг вперед, — сострил Кирсанов и оглушительно захохотал.

— Смейтесь, смейтесь, — блекло сказал Базаров. — Злопыхательствуйте. Шендеровичи доморощенные. Это такие, как вы, хотят сейчас вернуться во власть и разграбить страну. Это вы вынашиваете планы расчленить Россию и раздать ее поровну Америке и Китаю. Но сейчас, слава Богу, другое время.

— Слушайте, — опешил младореформатор. Он ощутил предательский холод, поднимавшийся по ногам. — Откуда вы такие взялись?

— Ну конечно, — гнусно хихикнул Базаров. — Пока вы жрали фуагру по куршевелям и распродавали страну, здесь успело вырасти непонятное вам поколение. Здесь никогда больше не будет вашей свободы. Здесь теперь наша свобода. И кто не согласен — тот враг. Если у вас так называемые стилистические разногласия, то вы идиот, а если теоретические — негодяй. Выбирайте.