Л. Ермакова - Ямато-моногатари как литературный памятник

Однако подчеркивание поэтических достоинств танка – только одна сторона явления. Помимо этого, если мы внимательнее рассмотрим те эпизоды, из которых заимствованы приведенные выше ремарки, мы обнаружим, что эти высказывания служат не только превознесению достоинств стиха, в не меньшей, а, может быть, даже в большей степени, хотя не так явно, они подчеркивают значимость того, что выражено прозой.

Чтобы разъяснить эту мысль, рассмотрим строение и отчасти исходный материал эпизодов, в которых содержатся подобные ремарки.

Возьмем 4-й дан Ямато-моногатари, танка из которого приводилась выше в связи с проблемой ритма и участием какэкотоба в создании ритма стиха. В дане рассказывается о том, как один придворный был послан в провинцию для усмирения мятежа Сумитомо. Этот придворный носил пятый ранг, а как раз наступил год, когда ему должны были присвоить следующий, четвертый.

Далее говорится: .«Вот с почтой из столицы приходит письмо от наместника Оми – Кимутада-но кими. С нетерпением и радостью вскрыл он послание, смотрит – там написано о множестве разных разностей, и лишь в той стороне, где пишется дата и тому подобное, начертано такое:

(4-й дан)

Увидел он это, безгранично опечалился и заплакал, что не дали ему четвертого ранга, в самом письме ни слова не было, только то и было, что в танка». Из значений слов-омонимов складывается второй смысл стиха: «Два года мы не встречались с тобой. Все еще цвет твой – алый? А я-то полагал, что уже нет». Поскольку алый – цвет одежд чиновников пятого ранга, адресат понял, что его оставляют в прежнем положении и обещанного повышения ему не дождаться. Искусно составленная танка, содержащая многие виртуозные поэтические приемы, как только адресат понял ее смысл, вызвала у него горькие слезы.

Теперь обратимся к 15-му свитку Госэнсю (раздел «Песни о разном»):

«Оно Ёсифуру отправился гонцом на запад, а на второй год непременно должны были ему дать четвертый ранг, но никак не присваивали, и он отправил послание, жалуясь, как нелегко ему приходится, и тогда на обороте ответа приписано было: Кимутада:

Оно Ёсифуру отвечает:

Ёсифуру был послан на запад в 3-м году Тэнкё (940 г.), указывает Такахаси Сёдзи [47]. Значит, этот рассказ описывает события 941 г., причем в Ямато-моногатари несколько иначе, чем в Госэнсю. В Госэнсю рассказывается, что Ёсифуру непременно должны были присвоить четвертый ранг, но не давали, и тогда он написал Кимутада, жалуясь, что ему не дают повышения, потому что он послан в эти места. Танка Кимутада, написанная на обороте его письма, где полагается ставить дату, означает: «Не предполагал я, что вы все еще в пятом ранге». На это следует ответ Ёсифуру: «Я все еще в пятом ранге, потому что нахожусь здесь и не могу вернуться».

Судя по содержанию Ямато-моногатари, Ёсифуру не знает, присвоено ли ему новое звание, жаждет разузнать об этом, и как раз в это время приходит письмо Кимутада, в котором посредством танка сообщается, что в новый ранг он возведен не будет. Так Ёсифуру узнает об этом печальном для него известии.

В Ямато-моногатари ответной танка Ёсифуру нет. В Госэнсю указано авторство, к тому же Ёсифуру скончался в 968 г., к этому времени антология Госэнсю уже существовала, и Ёсифуру наверняка она была известна. Трудно предположить, что кто-нибудь в то время сложил танка и приписал ее Ёсифуру. С другой стороны, текст Госэнсю дошел до наших дней в своем первозданном виде, так что не может быть и речи о приписке позднейшего переписчика. Поскольку автор Ямато-моногатари был человек того же круга, что и Ёсифуру, он не мог не знать ответ Ёсифуру и, вероятно, был осведомлен, что и другие тоже слышали о нем. Однако он не приводит ответной танка, ограничиваясь виртуозным стихотворением Кимутада. Более того, зная о существовании ответной танка, он все же не пишет, что она была несовершенна и забылась либо просто, что она нехороша. Он вводит собственное замечание в прозе, дающее оценку приведенной танка Кимутада, и несколько нарушает действительный ход событий, описанный в Госэнсю. Нарушение это служит не только свидетельством особого значения мастерства Кимутада, создавшего танка тамакусигэ, но подчеркивает значимость и весомость прозаической оценки стихотворения.