Игорь Ефимов - Джон Чивер

БАС.По сути, Чивер всю жизнь оставался моралистом, воображавшим, что он знает, какую роль положено играть каждому, и возмущавшимся, когда эта роль не выполнялась. Его дневник переполнен обвинениями себе за то, что он не достиг в семье и обществе статуса непререкаемого авторитета, не поднялся до той роли, которую можно было бы считать достойной. Из этого постоянного мучения и родился, я думаю, один из лучших его рассказов — «Пловец».

ТЕНОР.По свидетельству Сьюзен, этот рассказ был уцелевшим обрывком сожженного романа. Солнечное летнее утро наполняет сердце героя, Неда Меррила, беспричинной радостью жизни, и в голове его рождается славная затея: оставить жену на попечении друзей, с которыми они накануне вечером слегка перебрали, и отправиться в свой дом ВПЛАВЬ! Да-да — плыть, переходя из бассейна в бассейн на участках многочисленных богатых знакомых, населявших их округу.

БАС.Когда я читал этот рассказ в первый раз, мне по-детски хотелось, чтобы затея удалась. Чтобы в каждом доме друзья радовались появлению Неда, как это случилось в домах Грэхемов и Банкеров, угощали выпивкой, просили задержаться. Но когда он в середине пути наталкивается на дерево, окруженное опавшей желтой листвой (что случилось с летом?), на чью-то запертую калитку, на бассейн без воды, я понял, что путешествие в пространстве превращается в путешествие во времени. Стоя у дома Велчеров и глядя на объявление «Продается», Нед пытается вспомнить, когда эти друзья решили расстаться со своим чудесным домом? И когда он с женой в последний раз отказался принять их приглашение на обед? Неделю назад? Месяц? Год?

ТЕНОР.Именно в этой сцене в голове героя всплывает вопрос, который Чивер должен был много раз задавать себе: «Неужели моя память слабеет? Или я так упорно дрессировал ее не помнить ничего неприятного, что разрушил ее способность отличать фантазии от правды?» В очередном доме хозяева пытаются выразить ему сочувствие по поводу обрушившихся на него бед — он заявляет, что не понимает, о чем они говорят, что никогда он свой дом не продавал и что с детьми не случилось ничего плохого. Они ждут его дома и встретят, когда он завершит свой оригинальный заплыв.

БАС.Солнце сменилось холодным ветром с дождем, мускулы пловца ослабели, он уже с трудом — пользуясь лесенкой, такой позор! — вылезает из очередного бассейна. В какой-то момент ему нужно пересечь двухполосное шоссе, и он вынужден долго стоять на обочине в мокрых трусах, а из пролетающих машин его осыпают насмешками, кто-то запускает консервной банкой из-под пива. Потом он оказывается в общественном парке и плывет в бассейне для отдыхающих, натыкаясь на других купальщиков, держа голову над сильно хлорированной водой, подчиняясь грубым командам спасателей на вышках. И, наконец, финал: в холодных сумерках Нед подходит к своему дому и видит, что оборванный ветром желоб повис над окном, ворота гаража заржавели, все двери заперты. Дом темен и пуст. И судорога сострадания сжимает сердце читателя.

ТЕНОР.Рассказ имел огромный успех, Голливуд снял фильм по нему с Бертом Ланкастером в главной роли. В 1964 году вышел роман Чивера «Скандал в семействе Уопшотов», два новых сборника рассказов. Журнал «Тайм» напечатал большую статью о нем, поместил портрет на обложке. Впервые бедность отступила, пришло признание, и семья Чиверов получила возможность путешествовать по свету. Они побывали в Италии и Египте, Японии и Корее, Англии и Испании, отдыхали на Майорке и Кюросао.

БАС.В Советской России у Чивера сложилась репутация критика американского общества, и он трижды побывал там по приглашению Союза писателей, подружился со своей переводчицей, Татьяной Литвиновой. Его гонорары в рублях невозможно было превратить в твердую валюту и увезти из страны. Закупив достаточное число меховых шапок и деревянных матрешек для подарков, он предложил оставшиеся деньги Литвиновой, чтобы та могла хотя бы купить себе пальто. Но та заявила, что подаренные деньги она потратит на поддержку подпольных публикаций самиздата. Чивер, всеми силами избегавший вмешательства в политику, дарить деньги не стал.

ТЕНОР.Просветы появились и в делах амурных. Жизнерадостная вдова, Сара Спенсер, жившая неподалеку, многие годы, получая «Нью-Йоркер», первым делом искала в нем рассказы Джона Чивера. Познакомившись с ним и узнав, что он чувствует себя ужасно одиноким, потому что жена отправила его спать в другую комнату, она предприняла необходимые шаги, чтобы развеять его одиночество.